Сталин

Командование оказывается бездарным. Еще немного — и все достигнутые уже успехи могут сойти на нет. Красные армии терпят одну неудачу за другой. Самая ценная, с таким трудом созданная сила, конная армия, истекает кровью в бесцельных, ничего не приносящих боях. У командования нет ясного плана, нет умения использовать благоприятные моменты. «В результате стратегического недомыслия командования фронтом, — пишет один из историков Красной армии, — затратившего много времени на заранее безуспешные операции, противник закончил перегруппировку своих сил, значительно пополнился и начал готовиться к переходу в решительное наступление… Настал второй переломный момент Гражданской войны на юге республики. Создавшееся положение грозило крахом всему южному фронту. Предотвратить назревающую катастрофу можно было только самыми решительными и быстрыми мерами».

Ворошилов, член реввоенсовета конной армии, «вопреки всем законам военной субординации» берет на себя задачу изменить создавшееся положение через голову командования фронтом. После одного из безуспешных боев, где один за другим бессмысленно гибли бойцы конной армии, подсчитав ужасные потери, Ворошилов ночью бросается к прямому проводу и велит разыскать Сталина. Сталин в Харькове.

— Прошу приехать вас, — говорит Ворошилов. — Вы убедитесь во всей глупости совершаемого.

Но Сталин и так понял положение.

— Заявите категорически, — сказал он, — от моего имени, что нам важен сейчас не захват городов, станиц, районов, а в первую очередь нужно сберечь конницу, которая потребуется для решающих столкновений на кавказском, а возможно, и других фронтах. И передайте Шорину, что он снимается. Вместо него будет прислан Тухачевский.

Ленин, ознакомившись с положением, решительно настаивает, чтобы Сталин сам отправился на кавказский фронт.

ЦК партии телеграфирует Сталину в Харьков:

— Ввиду необходимости установить подлинное единство командования на кавфронте, поддержать авторитет командфронта и командарма, использовать в широком размере местные силы и средства политбюро ЦК признало безусловно необходимым немедленное вступление вас в состав реввоенсовета кавфронта… Сообщите, когда выезжаете в Ростов.

Но Сталин уклоняется. Он не хочет еще большего обострения отношений с Троцким. Не личных отношений — это все равно непоправимо. Но он боится, что его личное присутствие на фронте помешает делу, так как Троцкий будет тогда мешать операциям фронта. Смущает Сталина и то, что его могут заподозрить в желании присвоить себе звание «организатора побед». Лавры ему не нужны. Нет, пусть едут Тухачевский, зарекомендовавший себя победами над армиями Колчака, человек не рутины, но смелой, действенной инициативы, и Орджоникидзе, который полностью будет проводить линию Сталина. Он, Сталин, сможет влиять на ход дел и издалека.

Сталин дипломатически отвечает ЦК, что он, конечно, подчинится, но просит еще раз продумать решение. Во-первых, он болен, и вряд ли целесообразно его в таком состоянии трогать с места. Во-вторых, его беспокоит, что постоянные его переброски будут неправильно поняты «местными партийными организациями», которые склонны будут «обвинять меня в легкомысленном перепрыгивании из одной области управления в другую, ввиду их неосведомленности о решениях ЦК».

Ленин понимает мотивы Сталина. Он не настаивает уже. 10 февраля 20-го г. он пишет Сталину:

«Я не теряю надежды, что все дело наладится без вашего перемещения…»

Зато Сталин назначается членом реввоенсовета республики и получает возможность непосредственно влиять на центральное руководство армиями.

…Тухачевский и Орджоникидзе прибывают на кавказский фронт. Выработанный реввоенсоветом конной армии план ее движения во фланг противнику они одобряют. Составляется план решительного общего наступления. 14 февраля отдается приказ о наступлении. Более чем своевременно: генерал Деникин со своей стороны отдал приказ о наступлении. Оно назначено на 16 февраля. Красные опережают на 48 часов — и берут инициативу в свои руки.

Опять конная армия — успехами под Торговой, Белой Глиной, Егорлыкской — решает судьбу кампании. Белая армия скатывается в море. Начинается агония Белого движения.

…Весна и лето 1920 года. Польская война. Сталин назначается членом реввоенсовета юго-западного фронта. В его распоряжении опять Первая конная армия. Разгром польских армий юго-западного фронта, освобождение Киева и правобережной Украины, глубокое проникновение в Галицию, организация знаменитого рейда Первой конной армии, красные войска под самым Львовом — все это, пишет Ворошилов, «в значительной степени составляет результат умелого и искусного руководства Сталина».

Героическая попытка Врангеля возродить белый фронт, выход врангелевских войск из Крыма, новая угроза Донецкому бассейну, волнения казаков на Кубани — все это — при одновременном наступлении поляков — создает вновь серьезную опасность.

3 августа 1920 г. политбюро постановляет: