Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года

V съезд был многочисленнее предыдущего, в нем участвовало 336 делегатов. До Копенгагена большинство из них (те, кто ехал с территории Российской империи) добирались через Финляндию, паромом до Швеции, поездом из Стокгольма в Мальме и снова паромом до Копенгагена. Когда делегаты собрались в Копенгагене, переполнив местные дешевые гостиницы, датские власти под давлением русского правительства запретили проведение съезда и постановили выслать приезжих в 24 часа. Организаторы перевезли всех обратно в Мальме, рассчитывая провести съезд в Швеции. Однако и шведское правительство не обрадовалось такой идее, следом «отказало в гостеприимстве» (по выражению К. Е. Ворошилова) и норвежское. Удалось лишь договориться с датскими властями о пропуске вагонов с делегатами через территорию королевства, с тем чтобы сесть на пароход до Лондона. Путешествия взад-вперед этой разномастной и, судя по рассказу Гандурина, весьма колоритной толпы не могли не истощить партийный бюджет. Пришлось прибегать к займам у европейских социал-демократов под ручательство тех из лидеров РСДРП, кто имел в Европе солидную репутацию: Г. В. Плеханов занял у датских социал-демократов 8 тысяч крон, а Ю.О. Мартов и другие позаимствовали 3 тысячи крон у шведской рабочей партии^[869].

Была ли идея разместить участников съезда сразу по прибытии в Лондон в ночлежном доме следствием экономии, организационной неразберихи или просто невозможности немедленно найти пристанище для трех сотен человек, но на русских партийцев ночлежка произвела неизгладимое впечатление (см. док. 3-5). Затем прибывших расселили по нанятым комнатам в домах эмигрантов, преимущественно евреев, в районе Уайт-Чепела (см. док. 6). А. В. Островский полагал, что известно имя хозяина квартиры, где жил И. Джугашвили, – Артур Ричард Джон Бэкон^[870]. Однако исследователь ссылался на перевод статьи, появившейся в «Дейли Экспресс» 5 января 1950 г. и содержавшей рассказ упомянутого Бэкона^[871], но рассказчик всего лишь сообщал, что мальчиком растапливал печь и бегал с мелкими поручениями, за что получил от Сталина чаевые. Приведенные им немногие подробности позволяют заподозрить, что он на самом деле не видел Сталина, а придумал все это задним числом. По его словам, Сталин жил «вместе с одним русским сапожником и его женой в Степни». На самом деле Иосиф Джугашвили жил в одной комнате с М. Цхакая и С. Шаумяном^[872] (см. гл. 14, док. 1), о существовании которых заметка в «Дейли Экспресс» умалчивает.

Съезд наконец открылся 30 апреля/13 мая и продолжался до 19 мая/1 июня 1907 г., всего состоялось 35 заседаний, как правило, по два заседания в день – утреннее и вечернее.

Для заседаний съезда арендовали церковь, пустовавшую все дни, кроме воскресений. По воскресеньям служили мессу, поэтому съезд не заседал, делегаты были свободны и осматривали Лондон. Несуразное начало и странное для такой партии, как РСДРП, место заседаний как будто задали дальнейший тон. V съезд РСДРП по сути прозвучавших там речей и дебатов был на изумление бестолковым мероприятием. Если по протоколам предыдущего, IV съезда заметно стремление представителей обеих фракций найти общую основу, сохранить единство партии, то год спустя, по-видимому, эти намерения выдохлись, ощущались разочарование и усталость друг от друга. Выступавшие более не старались выбирать примирительный тон, избегать резкостей. Напротив, именно межфракционная рознь, бесконечные взаимные претензии и оказались, в сущности, основным содержанием съезда. Л.Д.Троцкий вспоминал, что «это был многолюдный, долгий, бурный и хаотический съезд» (см. док. 9), а по словам С. Г. Струмилина, «ярость фракционных страстей достигала порой таких степеней и выражений, что их следы пришлось потом тщательно удалять из протоколов», причем он отметил особенный вклад людей определенного склада, которые «сознательно обостряя мельчайшие разногласия и поднимая их каждый раз на самую что ни на есть „принципиальную" высоту, здорово отравляли атмосферу съезда»^[873]. Отмечал общую нервозность и К. Гандурин, связывая ее с передрягами, предшествовавшими началу съезда («Достаточно было иногда одного слова со стороны того или иного члена фракции – страсти вспыхивали, начинался шум»^[874]).

Среди участников съезда оказалось 105 большевиков, 97 меньшевиков, 57 бундовцев, 44 члена польской социал-демократической партии, 29 латышской и 4 внефракционных. На этот раз, собрав детальные сведения, статистическая комиссия объявила, что общий возраст съезда – 9289 лет, в революционном движении съезд участвовал 2413 лет, в социал-демократическом – 2062,5 года, в тюрьмах пробыл 597,7 года^[875].