Читаем Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года полностью

А. Рохлин. «Представители крупнейших фирм не раз и не два вносили деньги на те или иные нужды партийной организации (наша большевистская организация, нечего греха таить, не брезгала и этим источником дохода […]). Те же крупнейшие фирмы не раз и не два искали у нас защиты […] от приставаний и налетов разного рода „эксистов“, борьбу с которыми пришлось вести и нам […], конечно, не теми дикими и безобразными мерами, какими с ними боролись дашнаки, одно время истреблявшие их на улицах среди белого дня» (см. док. 48). Что бы ни думали в далекой Европе партийные лидеры, но в Баку обходиться без собственных боевиков не представлялось возможным.

Вопрос о возобновлении боевой дружины под видом «организации самообороны» поднимался большевиками на собраниях в бакинских районах уже в начале сентября. Об одном из таких собраний подробно информировала агентура Розыскного пункта. Район в донесении назван не был, сообщалось, что присутствовали 65 делегатов, каждый от 5 членов партии (значит, общая численность партийной организации этого района превышала 300 человек), из них 39 большевиков. Меньшевики возражали, ссылаясь на решения Лондонского съезда, «отрицали даже право возбуждать такой вопрос» и требовали вместо этого сосредоточить внимание на «обсуждении плана предвыборной кампании как главнейшего вопроса дня» (речь шла о подготовке к новым думским выборам после роспуска II Государственной думы 3 июня 1907 г.). Большевики численно преобладали, поэтому решение о создании отрядов самообороны было принято, а организацию их постановили поручить межрайонной комиссии. Были выбраны представители от районов в эту комиссию, от Биби-Эйбатского района был избран «профессионал Коба» (см. док. 14). Это подтверждает рассказ И. В. Бокова о том, что Коба имел непосредственное отношение к возобновлению боевой дружины[29]. Боков вспоминал, как «на одном из маленьких заседаний на скале был задан тов. Кобе нами вопрос о необходимости самозащиты в районе от хулиганов и погромщиков». В совещании участвовали восемь человек, Коба согласился на создание боевой дружины, «но с тем, чтобы не производить единичных террористических актов, а служить как бы угрозой в отношении нефтепромышленников и черной сотни». Видимо, тогда же возник вопрос об оружии. «Было вынесено предложение меньшевиком-интернационалистом Андреем Вышинским о том, чтобы достать оружие у полиции и жандармерии. Мы это практиковали и так, обрезывали у пьяных полицейских револьверы и забирали их себе. Вышинский нам достал несколько бомб и револьверов» (см. док. 11). Таким было начало знакомства и сотрудничества Иосифа Джугашвили с будущим прокурором СССР, государственным обвинителем на больших процессах, министром иностранных дел и постоянным представителем СССР при ООН А. Я. Вышинским. Неудивительно, что в сталинское время ему не ставилось в упрек давнее членство в меньшевистской фракции.

Между тем на упомянутом районном депутатском собрании в начале сентября 1907 г. также обсуждался вопрос об оружии, причем «выяснилось, что Бакинская организация израсходовала на приобретение оружия около 80 тысяч рублей и в настоящее время владеет 76 револьверами систем „Маузер“ и „Браунинг“, 170 винтовками разных систем и некоторым количеством бомб, что совершенно не соответствует такой затрате. Определилось также, что до сего времени еще не имеется никакой отчетности о порядке израсходования упомянутой выше суммы и такой отчет постановлено затребовать от „штаба боевой дружины“»[30] (см. док. 14). Чем кончилось дело с проверкой трат, входили сюда новые закупки или речь идет о тратах, сделанных для прежней дружины, действовавшей до роспуска летом 1907 г., и куда девалось принадлежавшее ей оружие, остается неясным. Поскольку боевики преимущественно хранили оружие у себя, возможно, оно так и осталось у участников распущенной дружины. Как утверждал С. Гафуров, имея в виду ту дружину, которая была создана осенью 1907 г., «комитетского оружия для боевой дружины не хватало. Предложили нам приобретать за свой счет, что мы и делали» (см. док. 12).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное