Сталин и ГРУ

В начале 30-х годов агентурная сеть военной разведки, наброшенная почти на всю Европу, работала достаточно эффективно. Провалы 1925–1926 годов, вызванные неопытностью и болезнью роста, были в прошлом. Но, может быть, самоуспокоенность руководства разведки, замкнутость этой организации и отсутствие жесткого контроля за действиями агентуры привели к большим неприятностям, которые повлияли на деятельность военной разведки в последующие годы. Конечно, ни одна разведка не может похвастаться только победами. Провалы были и будут у любой разведки. Об этом Берзин писал еще в 1930 году в одном из своих докладов: «Разведка — игра со многими неизвестными, неудачи в ней неизбежны». Но на этот раз в Разведупре дело было серьезным.

Неприятности начались с короткого сообщения в газете «Правда». На первой странице, где помещались наиболее интересные иностранные новости, под характерным для партийного официоза заголовком «Антисоветская кампания французских черносотенцев» появилось короткое сообщение из Парижа о том, что французская печать после нескольких месяцев молчания пытается использовать дело о шпионской организации, раскрытой осенью 1933 года во Франции, для антисоветской кампании. Газета заявила, что «с этой целью большинство газет помещает вымышленные сообщения о том, что шпионская организация действовала якобы в пользу Советского Союза…». Короткое сообщение вряд ли привлекло внимание рядовых читателей, которым в том году хватало своих забот. Но на партийном Олимпе, где, конечно, обладали большей информацией, чем та, что помещалась в газете, засуетились. «Правда» ограничилась разовым сообщением и больше к этой теме не возвращалась. Но на страницах европейских газет кампания о советском шпионаже расширялась, обрастая все новыми и новыми подробностями, не очень приятными для советского руководства. Шум был поднят солидный, и надо было как-то сбить накал газетных публикаций.

Берзин получал все сводки иностранной прессы из информационного отдела, и все, о чем писали в Европе, было ему хорошо известно. Советские газеты, как правило, очень редко писали о наших провалах. И если уж «Правда» сообщила об этом, то нужно было ждать обсуждения на высшем уровне. И готовиться к критическому разбору обстановки. С соответствующими выводами.

Через несколько дней были подготовлены все материалы для обсуждения этого вопроса на очередном заседании Политбюро. Уже 29 марта 1934 года с докладом «О кампании за границей о советском шпионаже» выступил сам Сталин. Случай был достаточно неординарным, потому что Сталин в это время почти не выступал с докладами на заседаниях Политбюро. После обсуждения доклада приняли решение: заместителю наркома иностранных дел Крестинскому сегодня же представить текст опровержения ТАСС для опубликования в печати, а Ворошилову подробно ознакомиться с вопросом и доложить Политбюро. Крестинский выполнил поручение, и уже на следующий день во всех центральных газетах на первой странице появилось опровержение ТАСС: «В связи с появившимися во французской печати утверждениями, будто группа лиц разной национальности, арестованная в Париже по обвинению в шпионаже, занималась им в пользу СССР, ТАСС уполномочен заявить со всей категоричностью, что эти утверждения являются ни на чем не обоснованным клеветническим вымыслом». Обычный прием для советской прессы — выдавать черное за белое и отрицать очевидные факты.

Как же обстояло дело в действительности?

Провалы начались в Латвии. 4 июня 1933 года латвийская полиция разгромила одну из резидентур 4-го Управления. Основные агенты резидентуры — Чауле, Матисон и Фридрихсон — были арестованы. Провал произошел по вине руководства Управления, которое, зная о том, что Чауле и Матисон известны латышской контрразведке, тем не менее не предприняло никаких мер для того, чтобы убрать их из страны. В частности, Чауле был расшифрован еще в году после венского провала Василия Дидушка и Константина Басова.

О самом латвийском провале руководство Управления узнало из бюллетеней иностранной информации ТАСС. Однако и на этот раз ничего не было предпринято, и провал распространился на другие страны. В Гамбурге 6 июля был арестован агент-вербовщик Управления, член компартии Германии Юлиус Тросин, долгое время работавший курьером на разведывательных линиях, связывающих Латвию, Францию, Румынию, Эстонию, Англию и Финляндию с Москвой.

В Управлении не знали о связях резидентур Финляндии и Германии и о переплетении линий связи в этих странах. Резидентура в Латвии не предупредила об опасности, что и привело к германскому провалу. Этот провал был тем более опасен, что в руках Тросина было сосредоточено большое количество линий связи. Хотя еще по плану 1932 года Управление намечало разукрупнение связей, все же вплоть до ареста они оставались у Тросина. После ареста германской контрразведкой он выдал известные ему линии связи, явки и лиц, принимавших и отправлявших почту. Связь с резидентурами в Америке, Румынии, Эстонии и Англии на продолжительное время была нарушена.