Читаем Сталин и Хрущев полностью

Отец сказал мне, что c начала 1901 года оказывал большевикам значительную финансовую помощь, в частности, в организации нелегальных типографий в Закавказье, в том числе первой бакинской подпольной типографии «Нина», где печатались газеты «Брдзола» («Борьба») и «Пролетариатис Брдзола» («Борьба пролетариата»), причём последняя выпускалась на грузинском, русском и армянском языках, и где также выполнялись задания ленинской «Искры».

Историческая справка: Кроме бакинской типографии «Нина», просуществовавшей с 1901 по 1906 годы, П. И. Багировым финансировались нелегальные типографии в Батуме, Тифлисе, Кутаисе, Чиатурах, где выпускались прокламации, брошюры, а также газеты «Ахали Цховреба» («Новая жизнь»), «Ахали Дроеба» («Новое время»), «Мнатоби» («Светоч»), «Чвени Цховреба» («Наша жизнь»), «Дро» («Время»). Все ранние теоретические труды И. В. Сталина были впервые опубликованы именно в этих газетах.

Продолжение рассказа моей бабушки

«Отец рассказал, как познакомился в самом начале века, вскоре после моего рождения, с Авелем Сафроновичем Енукидзе, Александром Григорьевичем Цулукидзе («покойный Александр»), а затем — с Иосифом Виссарионовичем Джугашвили («Коба») и Владимиром Захарьевичем Кецховели («покойный Ладо»).

Я попросила отца припомнить, о чём они говорили с дядей Авелем при последней встрече. Папа ответил, что как раз тогда полиция накрыла надёжно законспирированную Авлабарскую подпольную типографию, которая находилась в пещере, прорытой в боковой стене колодца одного из частных домиков на окраине Тифлиса.

А с 1907 по 1911 годы Иосиф Виссарионович жил постоянно в Баку, и хотя он к нам ни разу не заходил, но, со слов отца, они поддерживали друг с другом довольно тёплые отношения. Мой папа помог Кобе наладить в Баку выпуск нелегальной большевистской газеты «Бакинский пролетарий» (в этой газете, носившей уже название «Бакинский рабочий», я, между прочим, начинал свою журналистскую деятельность в 70-е годы — Л. Б.), а также газеты «Гудок».

Историческая справка: «Гудок» — первая легальная большевистская газета, орган нефтепромышленных рабочих Баку.

«В мрачную ночь столыпинской реакции пролетарский Баку представляет невиданное зрелище: развёртывается пролетарская борьба, на всю Россию гремит голос бакинских легальных большевистских газет. Последние могикане массовой политической стачки!» — так характеризовал героическую борьбу бакинских рабочих в 1908 году Владимир Ильич Ленин.

Окончание рассказа моей бабушки

«Когда я спросила отца, что заставило его, одного из самых состоятельных людей в Баку, пойти на такой шаг, он ответил не сразу. А подумав, сказал: «Ты спрашиваешь, дочь, почему я это сделал? Просто видел, что эти люди достаточно серьёзны и сильны, чтобы решить проклятый национальный вопрос, обуздать резню в Закавказье, прекратить кровопролитие. Ради этого ничего не жалко…».

ЭПИЛОГ

В 1918 году Бакинская коммуна, отрезанная от Советской России, окружённая со всех сторон контрреволюционными силами, просуществовала чуть дольше, чем в своё время Парижская коммуна. Контрреволюционное правительство так называемой «Диктатуры Центрокаспия», предательски захватив революционных деятелей — легендарных 26 бакинских комиссаров (20 сентября 1918 они были расстреляны эсерами и англичанами в песках Закаспия — Л. Б.), сдало Баку англичанам, которые должны были приостановить турецкое наступление.

Не остановили: не смогли. А, может, не захотели? Началась поспешная эвакуация, а по сути — бегство. Поезда, пароходы были забиты беженцами.

Оставив всю недвижимость на произвол судьбы, купец П. И. Багиров с большими средствами отправился со второй женой в Америку. За год до этого, согласно семейной легенде, он поместил приличную сумму денег в один из Швейцарских банков на имя своих детей от первого брака. Но до Соединённых Штатов добралась только молодая жена. Сам Пётр Исаевич заболел свирепствовавшим на Дальнем Востоке тифом и умер во Владивостоке, где и был похоронен.

Умер, так и не узнав, что его Кобе, Иосифу Виссарионовичу Сталину, в конечном счёте удалось на долгие годы сплотить в единую семью разные народы, установить мир и согласие между ними.

Перейти на страницу:

Все книги серии Загадка 1937 года

Рядом со Сталиным
Рядом со Сталиным

«Мы, очевидцы подлинной жизни И. В. Сталина, вместе выступаем против так называемых ученых, которые сводят старые счеты или снова переписывают историю в зависимости от погоды. Мы вместе выступаем против всех, кто морочит доверчивых людей сенсационными глупостями. Мы ничего не приукрасили, стараясь показать истинного Сталина… Допустим, тогда наши мнения о нем были одинаковыми от страха пострадать за инакомыслие. Но вот его нет уже много лет. Что теперь может угрожать нам? Выворачивайся в откровенности хоть наизнанку… А наше мнение все равно не изменилось. Вернее, лишь крепло, когда очередной властелин с пафосом произносил свои речи», — пишет А. Рыбин.В книге, представленной вашему вниманию, собраны воспоминания людей, близко знавших И. В. Сталина. Один из них, А. Т. Рыбин, был личным телохранителем вождя с 1931 года и являлся свидетелем многих эпизодов из жизни Сталина на протяжении двадцати лет. Второй, И. А. Бенедиктов, в течение двух десятилетий (с 1938 по 1958 год) занимал ключевые посты в руководстве сельским хозяйством страны и хорошо был знаком с методами и стилем работы тов. Сталина.

Алексей Трофимович Рыбин , Иван Александрович Бенедиктов

Биографии и Мемуары / Документальное
Оболганный Сталин
Оболганный Сталин

Как теперь совершенно понятно, «критика» Сталина была своего рода предварительной артподготовкой для последующего наступления на те или иные позиции социализма. Сталин представлял собой некий громадный утёс, прикрывавший государство, не сокрушив который нельзя было разрушить это государство.Ложь о Сталине преподносилась психологически расчетливо, а потому и действенно. Не зря же лучший гитлеровский пропагандист Й. Геббельс сказал: «Для того чтобы в ложь поверил обыватель, она должна быть чудовищно неправдоподобной, доведённой до абсурда».Вот мы и подошли к главному: как понимали и понимают Сталина после XX съезда КПСС 1956 года. Можно резонно сказать: до XX съезда роль Сталина объясняли только положительно. Но, как ни странно, до того наша страна росла и крепла, а после — наоборот. Случайно ли это?..

Алексей Николаевич Голенков , Гровер Ферр , Юрий Игнатьевич Мухин

Публицистика

Похожие книги

Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное