Сталин и НКВД

• В.А Стырне, комиссар ГБ 3-го ранга

• С.В. Пузицкий, комиссар ГБ 3-го ранга

• И.И. Сосновский, комиссар ГБ 3-го ранга

• СИ. Западный, комиссар ГБ 3-го ранга

Кроме того, был в руководстве один чекист с армейским званием — комкор М.П. Фриновский.

Кадровая политика Ягоды в 1934–1935 гг. была простой. Он контролировал центральный аппарат, отодвинув Агранова и Бокия на второй план. Представители «недружественных» кланов, «северокавказского» и «туркестанского», были отодвинуты на менее важные, чем ГУГБ, управления (ГУРКМ, ГУЛАГ, ГУПВО), поскольку от них нельзя было избавиться совсем. Самый многочисленный клан — «северокавказцы», начал медленно брать под контроль и другие регионы: кроме Дагина (в Орджоникидзе), руководителем стал также Курский — в Западной Сибири, в Днепропетровске С.Н. Миронов (Король). Однако, в целом периферию контролировали чекистские группы, находившиеся там достаточно давно — с 1920-х гг. Представителями этих региональных кланов были Балицкий, Берия, Дерибас, Заковский, Аустрин, Зеликман и др. Несколько отличной ситуация была в УНКВД Московской области, как в силу столичного характера региона, так и в силу близости Реденса к вождю.

Крайне интересно характеризовал на февральско-мартовском Пленуме ЦК взаимоотношения центрального и периферийного аппарата Заковский. Критикуя стиль руководства своего бывшего начальника Миронова, он говорил: «А что касается руководства периферией, то здесь дело было особенно плохо, здесь осуществлялся своеобразный феодализм. Наши периферийные работники это очень хорошо знают, так как испытали это на своей спине. Если выезжала на места оперативная группа для помощи тому или иному краю, который отставал в работе, это означало не помощь, а избиение младенцев… Для периферии вы удачно приспособили Миронова для всех этих экзекуций, для «избиения младенцев». Миронов сам мне говорил: «Надоели мне эти самые карательные экспедиции, эти выезды». То есть Ягода понимал, что периферия «враждебна» ему и «боролся» с ней, натравливая на нее Миронова. Безусловно, в регионах Ягода мог рассчитывать только на Погребинского, который был полпредом, а затем и возглавлял органы внутренних дел в Горьковской области.

Первичный социологический анализ руководящего состава НКВД был сделан в замечательном исследовании Н.В.Петрова и К.В.Скоркина. Результаты его были опубликованы в справочнике «Кто руководил НКВД в 1934–1941». Напомним некоторые из его результатов.

На 1937 г. больше половины руководителей были в возрасте 40 лет и старше. Очень показателен национальный состав руководящей верхушки НКВД. В 1936 году евреев там было около 40 %, славян (русских, украинцев и белорусов), столько же, латышей, поляков, немцев — 17 %. До 1937 г. включительно среди руководящих работников НКВД был очень высок процент людей с начальным образованием — 35 %, а с высшим (незаконченным высшим) образованием было всего 15 %.

Поразительно много, 52 % было в руководящем составе НКВД лиц с «некоммунистическим» прошлым: выходцев из «чуждых» или «враждебных» классов, а также принадлежавших в прошлом к различным небольшевистским партиям и движениям, что в середине 1930-х рассматривалось, как компрометирующий фактор. Процент руководителей-чекистов, участвовавших в молодые годы, хотя и в социалистических, но все же в антиленинских партиях и движениях, или, более того, служивших белому делу, необычайно велик в 1934 г. более 31 % (в 1936 почти 22 %).