Сталин и НКВД

Подводя итог краткому обзору истории ВЧК-ОГПУ-НКВД в 1918–1936 гг., следует отметить, что за эти годы органы не очень изменились. Они по-прежнему, как и при Дзержинском, продолжали «беспощадную борьбу с контрреволюцией» («чекистское сопровождение коллективизации», дело Промпартии, «Шахтинское дело», дело «Весна» и др.). Руководящий состав оставался далеким от основной массы населения страны по социальным и национальным характеристикам, и его все так же пронизывала система личных связей. Наконец, чекисты по-прежнему были активно втянуты во внутрипартийную борьбу. Изменились только два обстоятельства. Во-первых, во главе органов не было больше харизматичной фигуры Дзержинского, а Ягода, конечно, не пользовался таким же авторитетом. Это не могло не расшатывать единство чекистов, и попытки скрепить его «круговой порукой» «ордена Почетных чекистов» вряд ли могли привести к результату. Во-вторых, резко выросла мощь самой системы. Народный комиссариат внутренних дел с точки зрения количества сотрудников, разветвленности аппарата, численности вооруженных формирований, влиянию на экономическую систему СССР намного превосходил ВЧК.

Проблема Контроля

«Левый поворот»

Вечером 25 сентября 1936 года Сталин и Жданов отправили телеграмму:

«Москва, ЦК ВКП(6)

тт. Кагановичу, Молотову

и другим членам Политбюро.

25.09.1936

Первое.

Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение тов. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздал в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей Наркомвнудела. Замом Ежова в Наркомвнуделе можно оставить Агранова.

Второе.

Считаем необходимым и срочным делом снять Рыкова по Наркомсвязи и назначить на пост Наркомсвязи Ягоду. Мы думаем, что дело это не нуждается в мотивировке, так как оно и так ясно.

Третье.

Считаем абсолютно срочным делом снятие Лобова и назначение на пост Наркомлеса тов. Иванова, секретаря Северного крайкома. Иванов знает лесное дело, и человек он оперативный, Лобов, как нарком, не справляется с делом и каждый год его проваливает. Предлагаем оставить Лобова первым замом Иванова по Наркомлесу.

Четвертое.

Что касается КПК, то Ежова можно оставить по совместительству председателем КПК с тем, чтобы он девять десятых своего времени отдавал Наркомвнуделу, а первым заместителем Ежова по КПК можно было бы выдвинуть Яковлева Якова Аркадьевича.

Пятое.

Ежов согласен с нашими предложениями.

Сталин. Жданов.

№ 44 25/IX.36 г.

Шестое. Само собой понятно, что Ежов остается секретарем ЦК».

Много раз историки (в том числе и я) пытались понять, что именно имел в виду Сталин, когда принимал эти решения. Что означает «ОГПУ опоздал на 4 года»? Почему это стало особенно видно именно «из Сочи»? Что стоит за «соавторством» Жданова текста телеграммы?

Кажется, что телеграмму спровоцировало самоубийство М. Томского и т. н. «очная ставка Сокольникова — Рыкова — Бухарина» в сентябре 1936 г., после которой Каганович телеграфировал Сталину: «У меня осталось впечатление, что может быть они и не поддерживали прямой организационной связи с троцкистско-зиновьевским блоком, но в 32–33, а может быть и в последующих годах, они были осведомлены о троцкистских делах. Видимо, они, правые, имели свою собственную организацию, допуская единство действий снизу. Вот на днях мне транспортные органы ГПУ дали список арестованной троцкистской группы железнодорожников в Москве, но когда я посмотрел список, там порядочно крупных углановских бывших московских работников и я думаю, что это — троцкистско-правая организация железнодорожников. Во всяком случае, правую подпольную организацию надо искать, она есть. Я думаю, что роль Рыкова, Бухарина и Томского еще выявится».