Сталин и НКВД

«Правительство СССР и ЦК ВКП(б) считают, что дела в Армении как хозяйственные, так и партийные, и культурные идут из рук вон плохо. Сельское хозяйство развалено, строящиеся промышленные предприятия в застое. Деньги отпущены правительством согласно требованию ЦК КП(б) Армении, а куда идут деньги — трудно сказать. Культурное строительство хромает, а партийная работа вновь получила крен в сторону от партийной линии, троцкисты и прочие антипартийные элементы не встречают должного отпора со стороны партийного руководства Армении. Последние события, в связи с «самоубийством» Тер-Габриеляна, отражают как в фокусе весь тот максимум гнили и разложения, которые подводят итог состоянию партийных и советских организаций в Армении. Трудно представить, что Тер-Габриелян выбросился в окно, это совершенно не совместимо с его боязливой и расчетливой натурой. Скорее всего, его выбросили и заткнули ему глотку, чтобы он не мог разоблачить врагов Советской власти. Довольно странно, что руководство Армении не сочло нужным сообщить об этом СНК СССР или ЦК ВКП(б). Хотели, видимо, скрыть этот вопиющий факт и наивно предполагали, что удастся скрыть… В качестве первой меры ЦК ВКП(б) и СНК СССР постановили арестовать Мугдуси и Гулояна, которые не могут не нести прямой ответственности за все вскрывшиеся безобразия.

Ответственность падает, само собой, и на первого секретаря ЦК КП(б) Армении, в связи с чем и командируется представитель ЦК ВКП(б) тов. Маленков для расследования на месте.

И.Сталин».

Вместе с Маленковым, Сталин направил в Ереван А.И. Микояна и М. Литвина. «В Ереване все шло по сценарию Сталина, — пишет Микоян. — Со мной был направлен Маленков, тогда заворг ЦК, занимавшийся кадрами, и всем известный, как доверенное лицо Сталина. Ему первому показали список на аресты. Неожиданностью для меня стало появление в зале Берия. Он вошел, когда я выступал с трибуны. Не исключаю, что я мог измениться в лице, я решил, что Сталин поручил ему приехать, чтобы арестовать меня прямо на Пленуме. Однако надеюсь, я сумел скрыть свое волнение, и его не заметили. Позже я понял, что это тоже входило в сценарий: опасаясь моей непредсказуемости, загнать меня в угол, показать, что у меня нет выбора, кроме полного подчинения. И я был вынужден подписать список на 300 человек».

На самом деле, Микояну нечего было бояться — он выполнял поручение Сталина. Это Берия должен был опасаться Микояна: ведь и Аматуни, и Мугдуси — ставленники Берия. Именно поэтому, вспоминая причину своих конфликтов с Берия, Ежов и Фриновский единодушны: «Не простит разгрома Армении поскольку это не по его инициативе». Тем более, что новый нарком Армении майор В.В. Хворостян, сменивший «бериевца» Мугдуси, принадлежал к группе «северокавказцев». Более того, спустя несколько месяцев, в январе 1938 года Ежов и Фриновский сменили наркома и в Баку. Ставленника Берия Сумбатова и здесь сменил «северокавказец», старший майор М.Г. Раев (Каминский). Что должен был думать Лаврентий Павлович? Ожидать смены Гоглидзе, а затем своего ареста? Иными словами, успех Ежова не сулил ему ничего хорошего. Кажется понятным, почему он хотел в январе 1938 года «открыть глаза» Сталину на «предательство Люшкова» и таким образом скомпрометировать Ежова.

Лубянка осенью 1938 года

Перейдем к событиям осени 1938 года и попробуем сначала рассмотреть события в общем контексте репрессивной политики. Как известно Берия в 1939–1940 г. направил Сталину на утверждение 4 списка, в которых 2394 человека (в том числе, по 1-й категории не менее 1429 человек). Среди них те, кого арестовали «при Берия», с сентября 1938 по май 1939 арестовано 343 человека, больше всего в ноябре 1938 — 89 человек. Среди арестованных снова много номенклатурных работников (сентябрь 1938 г. — 71 %, октябрь — 77 %, ноябрь — 83 %, декабрь — 96 %, в январе и марте 1939 сокращение до 60 и 55, и, наконец, еще один всплеск арестов номенклатурных работников приходится на апрель 1939 г.). Важно обратить внимание на динамику национальности арестованных — рост числа евреев: октябрь — ноябрь 29 %, декабрь — 38 %, май — 30 %, июнь — 37 %. Наконец, еще одна важная особенность списков Берия — «ядро» арестованных снова чекисты (как и в апреле 1937).

Все это вместе дает представление о том, что именно происходило осенью 1938 года: новый всплеск «большой чистки», который вроде бы уже прекратился летом 1938 года. При этом, ядро репрессированных — «чистильщики» в чекистском и партийном аппарате.