Сталин и «русский вопрос» в политической истории Советского Союза. 1931–1953 гг.

В отличие от всей этой хоть и недружной в отношениях друг с другом, но дружной в ненависти к русской нации[12]команды Сталин в этот момент видел и понимал, что после окончания Гражданской войны русская человеческая масса начинает отходить от угара классовых битв и возвращаться к осознанию своей национальной принадлежности. Это стало проявляться в создании критических в отношении большевиков пословиц, поговорок, народных песенных куплетов. Особенно остро это стало проявляться в творчестве вышедших из народа крестьянских поэтов. В 1926 году С. Есенин, протестуя против тысяч беспризорников, снующих между советскими республиками, пишет, что ведь в них, может быть, остаются нераскрытыми прекраснейшие поэты и политики. В них даже Троцкий //Ленин и Бухарин. //Не потому ли моей грустью //Веет стих, //Глядя па их //Невымытые хари».

В это же время появляется стихотворение уроженца пензенской крестьянской глубинки Павла Дружинина «Российское», где поэт пишет: Своя земля как кладень древний, //Над ней кочуют свет и мрак. //Не каждой хате есть царевна, //И в каждой улице дурак. //На них цветные сарафаны //И залихватские штаны… //На кой же чорт иные страны, //Кромя советской стороны.

Бухарин не простил ни Есенину, ни Дружинину их боль и гордость за Россию. Публикует статью «Злые заметки», где соглашается с Дружининым в том, что дураков в России действительно много, а вот царевны, дескать, «потеряли популярность в народе», потому что «в свое время были немного перестреляны», кощунственно намекая па расстрел дочерей Николая II в Екатеринбурге.

«Есенинская поэзия, – пишет Бухарин в своих «Злых заметках», – по существу своему есть мужичок, наполовину превратившийся в «ухаря-купца»: в лаковых сапожках, с шелковым шнурком па вышитой рубахе, «ухарь» припадает сегодня к ножке «государыни», завтра лижет икону, послезавтра мажет нос горчицей половому в трактире, а потом «душевно» сокрушается, плачет, готов обнять кобеля и внести вклад в Троице-Сергиевскую лавру «па помни души». Он даже может повеситься на чердаке от внутренней пустоты. «Милая», «знакомая», «истинно русская» картина! Идейно, – зло пишет Бухарин, – Есении представляет самые отрицательные черты русской деревин и так называемого «национального характера»: мордобой, внутреннюю величайшую недисциплинированность, обожествление самых отсталых форм общественной жизни вообще». Таковы были взгляды на русский национальный характер первого полуофициального идеолога русской партии социал-демократов (большевиков).