Сталин и Рузвельт. Великое партнерство

В последующем Черчилль выступил в Палате общин, где пояснил, что принцип самоуправления не распространяется на Британскую империю: «Мы, прежде всего, подразумевали восстановление суверенитета, самоуправления и гражданского общества в государствах Европы, которые оказались под гнетом нацистов»[468]. Как вспоминал позднее сын Рузвельта Эллиот, президент США намеренно добивался от Черчилля заявления, которое ослабило бы британские колониальные связи, зная, что тот не сможет отказаться. Эллиот включил в свою книгу «Его глазами» несколько наиболее интересных высказываний отца в связи с той встречей. Например, ожидая прибытия Черчилля, Рузвельт произнес: «Мне кажется, я выступаю как президент США, когда говорю, что Америка не будет помогать Англии в этой войне только для того, чтобы дать ей возможность и впредь продолжать имперскую политику угнетения народов своих колоний»[469].

Рузвельту было хорошо известно, что Черчилль испытывал неприязнь к Советскому Союзу, не доверял ему и недооценивал его. (Даже в день вторжения Гитлера в Россию личный секретарь Черчилля Джон Колвилл записал в своем дневнике: «ПM[470]… сурово осуждает коммунизм и называет русских варварами. Он говорил, что даже смертельная угроза никогда не приобщит коммунистов хотя бы к самым базовым принципам гуманизма»[471].)

Вечером накануне прибытия Черчилля Рузвельт сказал Эллиоту: «Мне уже известно, насколько ПМ верит в способность России выстоять в этой войне»[472]. И он жестом показал, что эта вера равна нулю. А когда Гопкинс вернулся из Москвы в твердой уверенности, что русские выиграют войну, Рузвельт сказал: «Он способен убедить и меня в этом»[473].

После встречи с Черчиллем Рузвельт процитировал высказывание премьер-министра: «Когда Москва падет… когда сопротивление русских, в конце концов, прекратится… переданная Советам военная техника станет военной техникой нацистов»[474].

Будучи виртуозным политиком, Рузвельт принял все меры к тому, чтобы сделанное им в порту Арджентия заявление стало известно всему миру и одновременно произвело впечатление на Черчилля. Это заявление, как и намеревался Рузвельт, не только стало лучом надежды для порабощенных Гитлером миллионов людей, но и пробудило от сна колониальные народы во всем мире. Особенно в Индии, где, к большому огорчению Черчилля, оно стимулировало национально-освободительные тенденции.

Что же касается премьер-министра, то он отправил Клементу Эттли телеграмму следующего содержания: «Уверен, что мне удалось установить с нашим другом теплые и глубокие личные отношения»[475].

Когда несколько дней спустя журналисты застали Рузвельта на борту «Потомака» в порту Роклэнд (штат Мэн), президент сделал продуманный шаг, давая пояснения по поводу своей встречи с Черчиллем: он дал десятиминутное описание «замечательного богослужения» на борту корабля в минувшее воскресенье.

* * *

На русских совместное заявление Рузвельта и Черчилля произвело особенно сильное впечатление, поскольку в нем также упоминалось о подготовке совещания для рассмотрения вопроса о поставках, необходимых Советскому Союзу.

Сталин, которому было обещано, что в Москве немедленно соберется совещание для разработки конкретного плана и графиков поставок, неделей позже все еще ждал информации о конкретных приготовлениях. Проявляя нетерпение, он сообщал послам Штейнгардту и Криппсу, что Россия готова для консультаций уже «в самое ближайшее время»[476].

Германские бомбардировщики бомбили Москву, вынуждая Сталина, Молотова и их окружение, включая Поскребышева, укрываться на станции метро «Кировская». В предвидении таких чрезвычайных обстоятельств метрополитен, построенный в 1934 году, был построен на глубине нескольких десятков метров.

День за днем германская армия все глубже продвигалась по территории Советского Союза. 20 августа началась осада Ленинграда. Жестокость Гитлера поражала воображение. Своим войскам, штурмовавшим Ленинград, он направил приказ следующего содержания: «Предлагаю подойти ближе к городу и уничтожить его с помощью артиллерийского обстрела из орудий различного калибра… № 9 —… Эрмитаж… № 192 – Дворец юных пионеров… № 708 – Институт матери и ребенка»[477]. Командование ВМС Германии просило оставить в целости верфь и порт для использования их своими кораблями. Верховное командование отклонило эту просьбу, указав, что «предполагается окружить город, а затем сровнять его с землей»[478]. Гитлер намеревался уморить голодом 2,2 миллиона жителей города; он заявил: «Если будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты… Мы не намерены оставлять в живых даже часть населения этого огромного города»[479].

* * *