Сталин и Рузвельт. Великое партнерство

Вопрос о предоставлении Советскому Союзу трех мест в Генеральной Ассамблее получил вдруг неожиданное продолжение. После полудня Стеттиниус пришел в кабинет Рузвельта с докладом о прошедшем утром совещании министров иностранных дел трех держав. Как он сказал президенту, он вдруг обнаружил, что он оказался единственным противником этой идеи, потому что Иден, заинтересованный в предоставлении мест в ООН доминионам и Индии, неожиданно поддержал предложение Молотова о выделении мест Украине и Белоруссии. Рузвельт сказал: «Что ж, так или иначе, но нам придется принять это предложение»[901]. Стеттиниус, абсолютно не согласившись с этим, пытался сказать Рузвельту, что ему не следует поддерживать это, что вопрос еще не решен, и тут в 15:45 в кабинет вошел Сталин. Госсекретарь только что успел закончить свой доклад президенту: «На совещании министров иностранных дел мы достигли разумного соглашения»[902]. Сталин тут же поинтересовался, не было ли это соглашение о выделении дополнительных мест. Затем, по свидетельству Стеттиниуса, президент «махнул рукой и сказал Сталину, что согласие достигнуто по всем вопросам». Сталин спросил: «Даже по дополнительным голосам?» Прежде чем Стеттиниус успел открыть рот, Рузвельт произнес: «Да». Стеттиниус проклинал себя за то, что не поторопился и не пришел раньше. Но теперь его руки были связаны, а дело сделано. Он вышел из кабинета.

* * *

Целью совещания со Сталиным было обсуждение вступления СССР в войну против Японии. На совещании присутствовали Гарриман, который согласовывал со Сталиным детали этого вопроса с октября прошлого года, Болен, Молотов и Павлов.

Открывая совещание, Рузвельт сообщил, что с падением Манилы пришло время создать новые авиабазы и начать интенсивные бомбардировки Японии, которые могут позволить избежать вторжения на Японские острова и тем самым сберечь жизни американцев.

До начала совещания ОКНШ от имени президента отправил Сталину памятную записку с двумя вопросами: «Насколько важно оставлять открытым маршрут поставок через Тихий океан к Восточной Сибири? Будет ли разрешено базам США действовать из района Комсомольск – Николаевск или других подходящих районов Приморского края?»

Сталин ответил, что у него нет возражений против использования баз в районах Комсомольска и Николаевска, но использование Камчатки пока следует отложить до последней стадии ввиду присутствия там консула Японии. Затем Рузвельт вручил Сталину еще две памятные записки, одна из которых касалась использования американцами аэродромов вблизи Будапешта, другая содержала просьбу экспертам оценить ущерб, причиненный бомбардировками территориям, в настоящее время занятым Красной армией. Сталин ответил, что отдаст необходимые распоряжения.

Появление американцев в районах, занятых Красной армией, было тем, чего менее всего желали советские руководители, это сразу насторожило русских. Сталин не мог отказать Рузвельту в его просьбе, но он мог попросить об ответной услуге, что и не замедлил сделать: «Господин Стеттиниус говорил господину Молотову о возможности продажи Советскому Союзу излишков техники и материалов».

Президент ответил, что для этого потребуется внести изменения в законодательство, но он надеется, что такие излишки могут быть переданы на условиях беспроцентного кредита. И добавил, что техника может быть передана в кредит по фиксированной цене с учетом стоимости техники за вычетом амортизационного износа; через двадцать лет кредит будет полностью погашен. Фактически это будет бесплатно. Далее Рузвельт сказал, что, как он надеется, Советский Союз будет сам заинтересован в расширении поставок.

Неудивительно, что Сталин счел такое предложение очень удачным, так как это упрощало задачу восстановления экономики Советского Союза в будущем. Сталин назвал ленд-лиз замечательной идеей, подчеркнув, что в войнах прошлого одни союзники субсидировали других, но это унижало достоинство тех, кто получал такие субсидии. Однако ленд-лиз не порождает подобных недовольств. Сталин назвал ленд-лиз уникальным вложением средств.

Польщенный Рузвельт ответил, что ему пришла в голову идея ленд-лиза, когда он находился в море на борту президентской яхты «Потомак»: он постоянно думал о том, как помочь союзникам и в то же время избежать сложностей с оформлением займов, – и, в конце концов, придумал такую схему.

Заметив, что Рузвельт впал в благодушное настроение, Сталин воспользовался случаем, чтобы назвать свою цену: политические условия, при которых СССР вступит в войну против Японии.