Сталин и Военно-Морской Флот в 1946-1953 годах

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я считал несекретным потому, что имеется альбом чертежей, где проверил, что все, что было дано, дано только оттуда. С 1942 года считается несекретным, а для служебного пользования. По существу, этого вопроса можно доложить то, что я докладывал, что ухватились за этот документ, как за формальное признание, а во взаимоотношениях с иностранцами это, собственно, не должно иметь большого значения.

Вице-адмирал П.С. Абанькин: В своих ответах Вы писали так, что метод высотного торпедометания был до передачи применен немцами. Таком образом, Вы считаете, что ничего секретного торпеда из себя не представляет?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Это из серии тех же вопросов, товарищи вице-адмирал. Были немецкие высотные торпеды и когда обвиняли, что мы первые, а тут обвиняли, что и немцы бросали, ну, и ухватились за это. Они не бросали, как потом оказалось горизонтально. Их метод сбрасывания, говорили, похож на наш.

Вице-адмирал П.С. Абанькин: В самые последние дни Вы представили данные маршалу Говорову. С какой целью Вы это произвели?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я приводил, как справочный материал, на который я ссылался, не больше. Он у меня шел не к тексту, а в приложении.

Вице-адмирал Н.М. Харламов: Вы в своих показаниях на Суде чести указывали на то, что Вы всегда считали для себя, что с иностранцами надо иметь отношения очень осторожно. Вы сегодня говорили: «Я должен сказать, если будет назначена комиссия, то она доложит командованию ценность торпеды». Вы вносите этим сомнение в ценность торпеды. Почему это было сказано?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я тогда был наркомом и эту торпеду знал и знаю. Я бывал тогда на учениях. В конце 1946 года, будучи на Северном флоте, я приказал специально сбрасывать эти торпеды по идущему миноносцу, на котором я был. Ряд недостатков у этой торпеды есть. Я, тем не менее, не прихожу к выводу, что ее надо было передать. Наоборот, я доказываю, что ее секретность должна быть сохранена.

Вице-адмирал Н.М. Харламов: Никто не возражает против того, что этот образец не имеет недостатков, но был сделан вывод, что не имеет ценности.

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я считал, что эта комиссия может более детально разработать.

Вице-адмирал Н.М. Харламов: Считаете ли Вы, что сейчас в настоящем состоянии она является эффективным оружием?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Безусловно.

Адмирал Г.И. Левченко: Вам известно, что английская разведка осматривала лодку и торпеду в Кронштадте в ноябре месяце 4-го числа. После осмотра Вам докладывался результат?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: результат осмотра не докладывался.

Адмирал Г.И. Левченко: Так, что Вы не знали?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: не знал. Впервые этот вопрос я увидел в развернутом виде у товарища Сталина.

Адмирал Г.И. Левченко: Вы в декабре месяце 2-го декабря писали доклад правительству и указывали, что английская разведка осматривала подводную лодку и торпеды на лодке. Как можно было докладывать правительству, не зная самого положения?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Истинное положение я моменту доклада было известно. Ход дела таков, товарищ адмирал. Англичане просмотрели эти торпеды и, возвратившись сюда, они обратились уже по отдельному вопросу - передать им эту торпеду. И тогда штаб и минноторпедное управление доложили мне свои предложения, чтобы я доложил правительству, что эту торпеду передавать не следует. Плохо, что мы сами показали и сами написали о том, чтобы эту торпеду не передавать.

Адмирал Г.И. Левченко: Торпеды были осмотрены не на лодке, а на складе. Вы правительству истинного положения не доложили. Чем это объясняется?

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я не вникал детально в осмотр. Считал, что осматривали лодку и там видели торпеду. Этой детали, что торпеды осматриваются не на лодке, а в складе, у меня не было. И это подтверждаю еще раз, что, если бы я разрешил осмотр в складе, очевидно, я бы знал.

Адмирал Г.И. Левченко: Докладывая правительству положение, которое создалось, что английская разведка осмотрела акустические торпеды (не слышно), которые мы приобрели. Вы не докладывали правительству о ценности этого оружия.

Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Нет. Я думаю, что мы к этому времени не имели, может быть, ясного представления об этом, но то, что мы сразу при получении этих торпед разработали план и очень спешный ее испытания и освоения - это, безусловно.

Генерал-полковник Ф. и. Голиков: Как Вы оцениваете заявление адмирала Алафузова, что его совесть чиста и его заявление, что мы получили больше, чем передали и аналогичное заявление вицеадмирала Степанова, что мы получили неизмеримо больше? Как Вы относитесь к этой точке зрения, что мы получили больше и ценнее? Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Применительно к себе, я ни о какой чистой совести не имею права говорить, наоборот, я должен подчеркнуть еще больше - это большое преступление. Поэтому мне кажется, что и с их стороны так же нужно было говорить также.

Генерал-полковник Ф.И. Голиков: А относительно того, что мы получили больше и ценнее.