Сталин и заговор генералов

1923 г. являлся своеобразным рубежом, которым фактически завершался период некой эйфории в ожидании грядущей Мировой революции и начиналась длительная эпоха, наполненная драматизмом поисков и частых смен новых парадигм внешней политики СССР.

«Неудача германской революции ударила по «индустриали-стам», — вспоминал эту ситуацию находившийся в гуще проблем и персон советского внешнеполитического ведомства Г.Бе-седовский. — Снова начались разговоры о том, что правильным путем социальной революции в Европе является путь через аграрные Балканы в Италию и что надо революционизировать крестьянские массы. Появилась идея организации и расширения «крестинтерна», то есть крестьянского Интернационала как впо-могательного орудия Коминтерна, Но это «аграрное» напраале-ние продолжалось недолго. Оно было отодвинуто на задний алан открытием нового слабого пункта в европейской капиталистической системе — Англии... Коминтерн срочно разрабатывал новые маршруты революции. Англии отводалась в них централь-пая роль. Основное направление удара намечалось по английским колониям и Китаю»¹.

Крупнейший специалист по истории и географии Востока генерал-лейтенант Андрей Евгеньевич Снесарев^{1060 1061 1062} на своих лекциях в Военной академии РККА еще в 1920 — 1922 гг. будущим «красным генштабистам» говорил: «Со времен Петра Великого Россия неуклонно продвигалась к теплым морям и Индийскому океану, — объяснял «краскомам» генерал А.Сиесарев жизненно важнейшие, по его мнению, геополитические и геостратегические задачи России. — На пути у русских всегда стояли англичане... В XIX веке путь к Персидскому заливу и теплым морям, имеющий для нас большое значение, снова постоянно преграждали англичане. Чтобы открыть этот путь, мы вели несколько войн в Персии и Центральной Азии, но за нашими противниками всегда стояла Британская империя. Точно так же Британия старалась лишить нас плодов наших побед на Балканах.

Вы спросите меня, почему я говорю вам все это, когда советская революция отбросила идею империализма. Это верно, что Советская республика не имеет империалистических целей. Цель советской революции в мировом масштабе — освободить угнетенные народы от империалистической эксплуатации, и особенно — принести свободу народам Востока. Самым серьезным прпятствием на этом пути остается британский империализм. Если мы хотим принести свободу народам Азии, мы должны подорвать власть британского империализма. Он по-прежнему остается смертельным врагом этих народов, так же, как и нашим врагом. В этом заключается ваша задача»’.

Совершенно очевидно, что высказанные Снесаревым соображения перекликаются с рассуждениями пленного гвардейского офицера Тухачевского, его идеями «революционной войны» и четко выраженными им (о чем далее в тексте) геостратегическими представлениями. Они перекликаются и с мыслями полковника Генштаба Н.Какурина. Все эти офицеры старой Русской армии так или иначе видели в идее Мировой социальной революции мощное оружие, с помощью которого России (не имеет значения, какой России) удастся, наконец, разрешить давние русско-британские геополитические и геостратегические противоречия в свою пользу.

Международная ситуация, характеризовавшаяся крушением надежд на скорую революцию в Германии и Европе; геостратегическая обстановка, обусловленная необходимостью развития тесных и всесторонних связей СССР с Германией; неизбежность в этих целях победоносной войны против Польши; напряженная настороженность в отношении «главного врага» Мировой революции — Великобритании — все это требовало от советской военной элиты выработки общей геостратегической и геополитической концепции, военной доктрины, учитывавшей все вышеуказанные и иные факторы.

С 1923 по 1924 г. фактически официальной стратегической доктриной Красной Армии являлись геостратегические и оперативно-стратегические взгляды и позиции Тухачевского. Это его теория «революции извне» и «стратегия сокрушения», а также теория «таранной стратегии» на основе «последовательных операций» (на опыте германского наступления на Париж в 1914 г. и советского наступления на Варшаву в 1920 г.). Однако крушение надежд на германскую революцию 1923 г. и обнаружившаяся небоеспособность Красной Армии, требовавшая серьезных ее реформ, вынуждали политическое и военное руководство СССР оставить надежды на ближайший революционный кризис на Западе и разработать общую геостратегическую концепцию. Тухачевский и его сторонники следующим образом определяли основные очертания этой концеции.