Если бы Костырченко взял все это во внимание, он легко смог бы показать, что Сталин регулярно «проводил прополку» представителей всех этносов в руководящих структурах государства, стремясь соблюсти баланс в этом деле. Причем ведь это именно Сталин в 1920-е годы обратил внимание на то, что на Украине, например, искусственно проводится ползучая русификация и провел на государственном и партийном уровнях решение о восстановлении прав украинского языка в школах, вузах и государственных учреждениях. Сейчас об этом предпочитают «не помнить». Как и о том, что ползучая русификация на Украину вернулась при Хрущеве и Брежневе.
Вообще, надо сказать, проблема эта, положение лиц еврейского этноса в структурах политической и государственной власти в Советской России, не только деликатная, но и очень сильно запутанная, я бы даже сказал — захватанная.
Сюжет о евреях в становлении советской государственности своими корнями уходит не в сталинскую эпоху, а в ленинскую еще. Подробно исследовал этот вопрос Д. Волкогонов.
Предками Ленина, пишет он, были русский, калмычка, еврей, немка. Но по материнской линии Ленин был чистокровным евреем. Генеалогическая линия его матери восходит к Мойше Ицковичу Бланку, врачу-гинекологу. Его сын, отец матери Ленина, Сруль Мойшевич Бланк, принял православие и назвался после этого Александром Дмитриевичем Бланком. Естественно, и родная бабушка Ленина по материнской линии тоже была чистокровной еврейкой.
Родные сестры Ленина совсем не считали нужным стесняться своего генеалогического древа. В 1932 году А.И. Ульянова-Елизарова обратилась к Сталину с письмом: «Для вас, вероятно, не секрет, что исследование о происхождении деда показало, что он происходил из бедной еврейской семьи». Этот факт, писала она, «может сослужить большую службу в борьбе с антисемитизмом».
Автор письма, пишет Д. Волкогонов, утверждает весьма спорные положения о том, что факт еврейского происхождения Ленина «является лишним подтверждением данных об исключительных способностях семитического племени, что разделялось всегда Ильичом. Ильич высоко ставил всегда евреев».
Сталину это письмо передала Мария Ильинична и услышала категоричное: «Молчать о письме абсолютно!»
Это понятно. Кому-кому, а Сталину-то было хорошо известно широкое распространение бытового антисемитизма в России. Пришла эта социальная болезнь в Россию после раздела Польши в XVIII веке и быстро распространилась по всей европейской части империи, за исключением Сибири, где никто и никогда не делил людей по национальному признаку. Не делит и сегодня.
Сталин хорошо понимал, что если он последует совету автора письма, то авторитету основателя Советской России будет нанесен очень чувствительный удар, а это означало — удар по правящей партии, генеральным секретарем которой был Сталин. Допустить такой политической ошибки Сталин не мог, но и объяснять автору письма ее глупость он тоже не стал.
Но счастье любого недалекого ума в том и заключается, что он своей глупости не видит. Через год с лишним старшая сестра Ленина, проявляя завидную настойчивость, вновь обращается с этим вопросом к Сталину, утверждая, что «как в институте Ленина, так и в институте мозга… давно отмечена большая одаренность этой нации и чрезвычайно благотворное влияние ее крови при смешанных браках на потомство. Сам Ильич высоко ценил ее революционность, ее “цепкость” в борьбе, как он выражался, противополагая ее более вялому и расхлябанному русскому характеру. Он указывал не раз, что большая организованность и крепость революционных организаций Юга и Запада зависит как раз от того, что 50% их составляют представители этой национальности».
Но Сталин, пишет Волкогонов, обрусевший грузин, не мог допустить, чтобы люди узнали о еврейских корнях Ленина. Его жесткий запрет действовал долго и прочно {277}. При желании можно, конечно, и этот шаг генсека квалифицировать как проявление антисемитизма. Но только при очень большом желании.
Почему Сталин «закрыл» это письмо Ульяновой-Елизаровой? Антисемит? Да нет, политик.
Почти все авторы сталинианы, кто «обнаруживает» у Сталина антисемитизм, в пример, как правило, приводят готовящиеся в последние годы жизни Сталина судебные процессы над евреями (так называемое «дело врачей»). Чем, действительно, можно объяснить этот всплеск гонений на евреев? Да всё тем же: генсек решил, что еврейский этнос в политической жизни СССР начинает брать верх над всеми остальными, и решил устроить «прополку» так, как он это всегда делал до этого, — расстрел, тюрьма, концлагерь. Сталин, похоже, заподозрил, что это свое превосходство над другими этносами евреи могут конвертировать в изменение государственного устройства.