Сталин. Мой товарищ и наставник

– Знал бы, что так будет, сам бы встретил Серго, не стал бы тебе поручать этого. Человек из Якутска едет. Наш боевой товарищ. Ему приятно будет, если его кто-то из своих встретит. А то что получается? Серго подумает: «Зазнались мои товарищи, знать меня не хотят». Не по-товарищески ты поступил, Камо. Я же нарочно именно тебе, как кавказцу и другу Серго, поручил его встретить.

Я на следующее утро отправился к Серго, рассказал о том, как было дело, и попросил прощения за то, что сам его не встретил. Другие скажут: «Вай, какие пустяки!» Нет, это не пустяки. Наша большевистская партия сильна тем, что мы относимся друг к другу по-товарищески, по-братски. Брат никогда не предаст брата, брат всегда придет брату на помощь. Благодаря нашему единству мы смогли победить в многолетней борьбе с капиталистами. Сталин знает цену дружбе и очень внимательно относится к своим друзьям. Некоторые дружат с человеком при жизни, а после смерти скоро о нем забывают. Сталин не таков. Он помнит наших погибших товарищей, помогает их семьям, заботится об их детях. Совсем недавно я встречался с Ольгой Вячеславовной, вдовой нашего друга Сурена Спандаряна. Один партийный работник (теперь уже бывший) пытался возражать против назначения ей пенсии за погибшего мужа. Возражения его были такими: «Сурен Спандарян умер до Октябрьской революции, участия в ней не принимал, поэтому настоящим революционером считаться не может». Надо знать Ольгу Вячеславовну. Это настолько скромный человек, что другого такого не найти. Вместо того чтобы плюнуть этому негодяю, который вел себя как царский чиновник, в морду, она ушла расстроенная и рассказала о случившемся только своей близкой подруге Маро Коджоян. Та возмутилась и сообщила о случившемся Сталину. Через три дня Ольге назначили пенсию и товарищ, сменивший негодяя, извинился перед ней. Подобных примеров я знаю множество. Все, кто может считать себя другом Сталина, могут рассчитывать на его поддержку в любой момент, в любом деле. Став одним из руководителей Советской страны, Иосиф Джугашвили не зазнался, не отгородился от старых товарищей, а остался прежним Иосифом. Есть такая армянская пословица: «Цену человека узнаешь только тогда, когда он возвысится». Так оно и есть. Я своими глазами видел несколько примеров того, как хорошие наши товарищи, заняв высокий пост, теряли все хорошее, что в них было. Неспроста же недавно возникла необходимость в очистке наших партийных рядов^[217].

Когда я сидел в тюрьме (в том числе и в Харькове), Сталин не забывал о моих сестрах, интересовался, как они живут, не нужно ли им чем-то помочь. Будучи в ссылке, немногие заботились о тех, кто остался на воле. Моя сестра Джаваир однажды сказала мне: «Был бы у тебя брат, он бы так не заботился о тебе, как Иосиф». Кто я? Всего-то один из бойцов революции, а Сталин – вождь революции. Но за все время нашего знакомства я не видел с его стороны ни одного проявления высокомерия или чего-то подобного. У товарища Сталина нет собственного поезда. Если ему надо куда-то ехать, то он садится в обычный поезд^[218]. Скромность Сталина проявляется во всем, начиная с нелюбви к хвастовству и заканчивая тем, что в быту он обходится только самым необходимым. Роскошь позволяет себе только одну – книги. Причем, какую из его книг ни возьмешь в руки, все они читанные не раз, с карандашными пометками на полях. А некоторые товарищи только держат на виду «Капитал» с «Анти-Дюрингом»^[219], желая показать всем свою мнимую ученость. А на книгах лежит слой пыли толщиной в палец. Видно, что их никогда не читают.

Расскажу еще об одном случае. После гибели Алеши Джапаридзе, Степана Шаумяна и других товарищей из Бакинской коммуны Сталин немедленно позаботился об их семьях. Давайте вспомним, когда это было – осень 1918 года, невероятно трудное время, Советская республика окружена врагами, недавно совершено покушение на Ленина. Но в это трудное время Сталин из Москвы организует помощь семьям погибших комиссаров. Кто бы мог упрекнуть его, если бы он не подумал об этом или же понадеялся на то, что это кавказские товарищи сделают сами? Никто! Разумеется, товарищи и сами бы сделали, тут дело не в этом, а в том, что Сталин нашел время, чтобы этим заняться. Иначе и быть не могло, ведь речь шла о семьях его товарищей.