Сталин. Охота на «Медведя»

Берия присоединился к нему. Выпив, они закусили. Сталин снова наполнил бокалы. И здесь Берия осмелился взять на себя инициативу, встал и, прокашлявшись, попросил разрешения:

– Иосиф Виссарионович, позвольте поднять тост?

– Тост?

– Да! За великого сына Грузии…

– Погоди, погоди, Лаврентий! – остановил его Сталин, в его усах зазмеилась ухмылка и с сарказмом заметил: – Ты совершаешь ошибку.

– Я? Ошибку?! – Берия изменился в лице и осипшим голосом спросил: – Какую, товарищ Сталин?

– Большую.

– Извините, я же от чистого сердца. Я…

– Э-э, Лаврентий, скоро на пятый десяток пойдешь, а простой вещи не понимаешь: надо пить не за начальника, а вместе с начальником. Так что тебе повезло.

На лице Берии за одно мгновение сменилась целая гамма чувств. Он с трудом вымучил из себя улыбку. Сталин хмыкнул и, выпив вино, принялся за омлет. Берия вяло грыз тост и гадал, что последует дальше. За столом на несколько минут воцарилось молчание. Покончив с омлетом, Сталин запил его минеральной водой «Лагидзе», которую ему доставляли из Грузии, вытер губы салфеткой и затем спросил:

– Так о какой важной информации ты хотел сообщить?

– Она отражает позицию Лондона, Парижа и Берлина после оккупации фашистами Чехословакии. Из нее следует, что Гитлер на этом не успокоится, а Чемберлен и дальше будет ему потакать, – пояснил Берия, открыл портфель и зашуршал документами.

– Успокоится? Как же! – с ожесточением произнес Сталин. – Что Гитлер, что Чемберлен – одним миром мазаны! Международный империализм намерен использовать Гитлера как таран, чтобы сокрушить СССР, но у него ничего не выйдет.

– Один раз, в 1918 году, они уже пробовали и получили по зубам от советской власти, – поддакнул Берия.

– Да, получили, но не успокоились. Англичане и американцы – эти повивальные бабки фашизма – спят и видят, чтобы похоронить СССР! Еще не успела земля осесть на могилах жертв Первой мировой войны, а чернила – высохнуть под Версальским договором, как они начали готовить новый поход против нас. В 1924 году предоставили Германии кредит на 24 миллиарда марок!

– А сегодня, по данным наших резидентур, только из одной Америки в Германии работает свыше 60 компаний. Их участие позволило ей выйти на первое место в мире по темпам развития производства. По ряду вооружений их выпуск, по сравнению с 1933 годом, когда фашисты пришли к власти, вырос в 6 раз.

– В своей ненависти к нам, империалисты Запада, натравливая на нас Гитлера, не ведают того, что бешеный пес, сорвавшись с цепи, больнее всего кусает хозяина.

– Уже укусил Австрию и Чехословакию.

– Э-э, это еще цветочки, ягодки все впереди – большая война в Европе.

– И, похоже, ее не остановить.

– А шанс был, 17 марта, когда мы предложили Англии и Франции заключить тройственный союз, чтобы задушить фашизм в зародыше. Но сговор Чемберлена с Гитлером в Мюнхене окончательно похоронил его.

– Неужели Чемберлен, не понимает, что подачки в виде Австрии и Чехословакии не остановят Гитлера. Завтра он может наброситься на Англию.

– Сто раз был прав Ленин, когда говорил: капиталисты готовы продать нам веревку, на которой мы их повесим. Сегодня они продали ее Гитлеру. А он, почувствовав запах большой крови, уже не остановится, – заключил Сталин.

– Ваш вывод, Иосиф Виссарионович, подтверждают разведдонесения наших резидентур в Западной Европе, – заметил Берия и, посчитав, что наступил подходящий момент для того, ради чего он попросил о приеме, открыл замки на портфеле и положил на стол сообщения резидентов.

Сталин, вооружившись красным карандашом, склонился над ними, наиболее важные места подчеркивал и делал пометки на полях. Берия не спускал с него глаз и пытался по лицу угадать реакцию, но оно было непроницаемо. Дочитав до конца последнее донесение – лондонской ризидентуры, Сталин поднял голову, пытливо посмотрел на Берию, тот невольно подтянулся и спросил:

– Серьезная информация и вовремя поступила, но, я так понимаю, ты, Лаврентий, не только с этим приехал?

– Совершенно верно, Иосиф Виссарионович, вы как в воду смотрите, – подтвердил Берия.

– Нет, Лаврентий, гораздо глубже. Что еще у тебя?

– Из харбинской резидентуры поступили очень тревожные данные. Они… – Берия, старательно подбирая слова, решился сказать: – Они имеют самое прямое отношение к вам, товарищ Сталин.

– Да?! И какое же?

– После провала военной авантюры под Хасаном японцы в сговоре с белогвардейском отребьем готовят на вас покушение.

– Покушение! Отребье! Лаврентий, ты не с того начинаешь службу в новой должности! – раздражено бросил Сталина. – Мне хватило одного Ежова. Тому повсюду мерещились террористы и заговорщики.

Лицо наркома пошло красными пятнами, пенсне сползло на кончик носа, но он все-таки заявил:

– Товарищ Сталин, теракт – это не плод моего воображения! За его подготовкой стоит изменник Люшков.

– Люшков?!

– Да, информация достоверная.

– Вот же, мерзавец, все ему неймется! Когда же вы, наконец, придавите эту гадину?!

– На этот раз негодяй не уйдет от расплаты. Харбинская резидентура в ближайшее время будет усилена опытными сотрудниками и они доведут дело до конца, – оправдывался Берия.