Сталин. Охота на «Медведя»

Поднял его на ноги рык дежурного по штабу. Он рапортовал прибывшему на службу командующему. Вслед за этим захлопали двери кабинетов, и громкие голоса зазвучали в коридоре. Штаб ожил и забурлил. Гном встрепенулся, прошлепал к зеркалу и ужаснулся – на него смотрело землисто-серое, с глубоко валившимися глазами и поросшее густой щетиной лицо. До появления Мацуоки оставались считаные минуты, Гном принялся приводить себя в порядок. Встретил полковника он гладко выбритым и застегнутым на все пуговицы кителя. Мацуока был немногословен, похвалил за работу и, проявив редкое благодушие, разрешил отдохнуть до обеда.

Не успели стихнуть его шаги, как Гном поспешил на выход. Пристальный взгляд часового заставил его сердце тревожно забиться. Проверив пропуск, он снял блокировку с вертушки. Входная дверь распахнулась, морозный воздух наполнил тамбур. Гном с облегчением вздохнул, вышел на улицу, и ноги сами понесли его на встречу с Ольшевским.

Пакет жег грудь и подгонял Гнома вперед. На Китайской он взял извозчика, доехал до вокзала, там сделал круг и, не обнаружив за собой «хвоста», возвратился на Соборную площадь, дальше пошел пешком. День выдался погожий. В лучах восходящего солнца купола Свято-Николаевского собора горели жаром, зеркальным блеском сверкали витрины магазина «И. Чурина и К^о», а на центральных улицах было не протолкнуться. Утренний Харбин напоминал собой Вавилон.

Гном полной грудью вдыхал бодрящий воздух, и не подозревал, что филеры японской и белогвардейской наружки отслеживали каждый его шаг. Слежка за ним для них не составляла трудна. Он особой прытью не отличался, и начальник бригады наружного наблюдения белогвардейской контрразведки Модест Клещев не напрягался. С Гномом ему и его филерам повезло: большущая голова на тщедушном теле, как поплавок для рыбака, служила для них хорошим ориентиром. Вел он себя прилично и не пытался выбрасывать фортелей со сменой такси и беготней по подворотням. По пути зашел в магазин, для вида покрутился у прилавка, но на таких «детских» приемах асов наружки Клещева было не провести. Его поведение и действия они просчитывали на три шага вперед, и если Дулепов ничего не напутал, то «объект» никак не тянул на профессионала. Гном тупо убивал время, но после аптеки острый глаз Модеста подметил в его поведении изменения.

Тот стал суетлив, и филеры приняли «стойку». Первым на контакте с ним засветился приказчик из магазина «Кунс и Альберте». Но Клещев не оставил за ним «хвоста» – приказчик был «пустышкой». Подобострастная рожа, вороватые глаза, в которых застыло по червонцу, и сопливый возраст – он явно не тянул на серьезного агента красных.

Китайская забегаловка, куда заглянул Гном, для японского офицера выглядела явным перебором. По дороге к бульвару он сделал еще один финт – завернул в антикварную лавку. И здесь филерам Клещева пришлось напрячься – в дверях Гном столкнулся с русским, судя по одежде, конторским служащим. Он бесцеремонно протиснулся мимо гордого самурая. Клещев тут же отреагировал и отрядил за «конторским» филера.

После лавки Гном не стал нарезать круги и направился к бульвару на набережной. Непогода вымела с нее праздных гуляк, и филерам, чтобы не засветиться, пришлось вести слежку на расстоянии. Клещев, накануне схвативший простуду, быстро взопрел и жадно хватал холодный воздух. Застуженное горло тут же дало о себе знать, и, кутаясь в шарф, он старался изо всех сил не упустить Гнома. Тот прибавил шаг, перед клумбой свернул на глухую аллею и пропал из вида. Филеры в душе молили Бога, чтобы тот, кто придет на встречу с ним, не оказался карликом.

Клещев занервничал; интуиция и опыт подсказывали: сейчас должна произойти явка Гнома с агентом большевиков. И здесь на выручку пришла бригада Ямагато. Японские филеры догадались проскочить вперед и старательно имитировали рабочую команду, занимавшуюся разборкой летнего павильона. Маневр не помог. Гном не появился на этом маршруте. Клещев чертыхнулся – место для явки было выбрано удачно, наружное наблюдение оказалось отсеченным. Медлить было нельзя, и он ринулся через кустарник. Перед ним открылась прогалина среди деревьев.

На ней находились Гном и неизвестный. Высоко поднятый воротник и надвинутая на глаза шляпа скрывали его лицо. Большой рост и характерная походка не оставляли у Клещева сомнений: перед ним был Долговязый. Он быстро сближался с Гномом, и когда поравнялся, их руки сошлись в коротком рукопожатии. На глазах Клещева произошла моментальная явка. Он был абсолютно уверен, что Гном сбросил информацию Долговязому, так как тот резко свернул на боковую аллею и быстрым шагом направился к Речной.

Проклиная непогоду и простуду, Клещев бросился к машине, чтобы успеть перехватить Долговязого. Вскочив в кабину, он просипел:

– Федя, гони к Речной! Секи Долговязого в черном пальто!

– Понял, Мефодьич! – ответил водитель и завел машину.

– Давай! Давай! – подгонял его Клещев.