Сталин. Операция «Ринг»

В конце ноября 1942 года после доклада Судоплатова наркому о готовности Миклашевского и РДР «Сокол» к выполнению задания Сталина операция «Ринг» перешла в практическую плоскость. На первом этапе предусматривались воздушная заброска ее участников в тыл противника в район Витебска и оборудование в лесах операционной базы. Район был выбран неспроста, он находился неподалеку от смоленского лагеря военнопленных, где гитлеровская контрразведка осуществляла фильтрацию дезертиров и изменников. Согласно плану операции «Ринг», переход Миклашевского на сторону немцев предусматривался на участке Западного фронта, в районе Смоленска. После прохождения фильтрации ему предстояло выйти на связь с РДР «Сокол».

В данной части плана у Маклярского возникло немало вопросов к Зеленскому. Главный из них состоял в том, насколько надежным будет установление контакта на оккупированной территории Ударова со связником РДР «Сокол». Поэтому, чтобы исключить провал Миклашевского, он предложил: прежде чем внедрять Ударова к гитлеровцам, провести его обкатку на местности с установлением прямого контакта с содержателем явочной квартиры в Смоленске. Судоплатов поддержал предложение, и в план операции «Ринг» внес дополнение. С ним согласился Берия.

Морозной декабрьской ночью 1942 года с секретного аэродрома НКВД в сторону фронта вылетел военно-транспортный самолет. На его борту находились 17 разведчиков-боевиков РДР «Сокол», в их числе и Игорь Миклашевский. Скованные морозом и укутанные снегами земля и леса не подавали признаков жизни. Выглянувшая из-за облаков луна осветила блеклым светом окрестности. Сквозь морозную дымку проступили черный пунктир железной дороги, идущей на Витебск, и извилистая белая лента реки. Опытный штурман по только одному ему известным приметам определил место высадки десанта и дал команду. Один за другим бойцы РДР «Сокол» шагнули навстречу неизвестности.

Миклашевский, оттолкнувшись от пола, сжался в комок и камнем полетел вниз. «Один, два», – он мысленно отсчитывал секунды. На счете семь рука нащупала кольцо и дернула. Над головой раздался резкий хлопок, и парашют распустился огромным тюльпаном. Мощный поток воздуха начал скручивать стропы в тугой жгут. Миклашевский не растерялся (часы тренировок не пропали даром), извернулся, выправил положение и стал искать, куда бы приземлиться. Густой лес щетинился островерхими макушками елей, справа почерневшими от времени и непогоды срубами проглядывала деревня. От нее могла исходить угроза, Миклашевский передернул затвор автомата и налег на стропы, чтобы приземлиться в глубине леса.

Земля быстро приближалась. Он высмотрел поляну и направил парашют в ту сторону, но промахнулся. Мохнатые ветки стеганули по лицу, лямки врезались в подмышки, и он повис на стропах. Выпутаться из этого капкана ему помог нож. Увлекая за собой груды снега, Миклашевский рухнул в сугроб. Лес откликнулся утробным вздохом. Сбросив с плеч рюкзак, он отвязал притороченные к нему снегоступы, стал на них и двинулся в сторону, где, по расчетам, приземлилась основная группа. Первым на пути встретился заместитель командира группы лейтенант Леонард Дырман, вместе они направились к месту общего сбора. Перед рассветом группа собралась в полном составе и занялась поиском сброшенного с самолета груза: тюков с боеприпасами и взрывчаткой, продовольствием и комплектующими для оборудования зимнего лагеря. Из восьми мест груза удалось найти семь. Командир РДР старший лейтенант Арнольд Лаубэ не стал тратить время на поиски оставшегося тюка, распорядился загрузить все на походные сани и дал команду на марш.

Погода благоприятствовала разведчикам-боевикам. Ветер крепчал, поземка шипящими языками змеилась между деревьями. Вскоре поднялась метель. Она заметала их следы и надежно укрывала от воздушной разведки гитлеровцев. С короткими остановками на привал они шли весь день и к вечеру вышли к деревне Зачерня. В ее окрестностях в глубине леса предполагалось разбить базовый лагерь и в дальнейшем с него проникнуть в Смоленск, выйти на подпольщиков и подготовить основную и резервную явочные квартиры для Ударова. О последней части задания в резидентуре знали только три человека: Лаубэ, Дырман и сам Миклашевский.

Прежде чем выйти на место будущего лагеря, Лаубэ решил провести разведку местности. В Зачерню отправился Дырман, а с ним два разведчика. Короткими перебежками, избегая открытых пространств, они подобрались к околице деревни, залегли и стали наблюдать. Нахохлившиеся под снежными шапками избы потерянно смотрели безжизненными бойницами-оконцами на залитые призрачным лунным светом развалины мельницы, колхозной конторы и утопавшие в сугробах улицы. Ни один звук, ни одно движение не нарушали мрачного покоя. Молчали даже собаки. Жизнь, казалось, ушла из деревни.