Сталин. Операция «Ринг»

– Я внимательно наблюдал за вашей тренировкой и должен честно сказать: получил истинное наслаждение.

– Спасибо, я польщен.

– Вы великий мастер.

– Ну что вы, великий мастер у нас один – Макс Шмелинг.

– Безусловно, он наша живая легенда.

– Легенда, которая переживет время.

– В таком случае позвольте спросить вас, скажем так, о будущем? Каким оно вам видится? – забросил очередной вопрос-крючок Курт.

– Надеюсь, оно будет лучше, чем нынешнее настоящее. Извините, но меня ждут дела, – закончил интервью Миклашевский и, поблагодарив за кофе, поднялся из-за стола.

– С вами, господин Миклашевский, было интересно, – признал Курт и поинтересовался: – Где можно найти вас, чтобы показать проект статьи?

– В клубе утром, в это же время, или вечером в 18 часов.

– Спасибо. И еще, позвольте ваш номер телефона, чтобы договориться о встрече?

– К сожалению, его у меня нет.

– Так, может, мне подъехать к вам на дом? Домашняя обстановка оживит интервью.

– А если убьет?

– Это же почему?! – удивился Курт.

– Зондерлагерь Восточного министерства, наверное, не самое подходящее место для встречи, – с улыбкой заметил Миклашевский.

Курт рассмеялся и последовал за ним.

Расставшись на выходе из клуба, они договорились встретиться здесь же через два дня, чтобы согласовать текст интервью.

Миклашевский не стал избегать встречи. Она состоялась и носила более откровенный характер. Ее содержание, результаты наблюдения за Миклашевским и его связями позволили резиденту Арнольду сделать вывод: за время, прошедшее с того дня, когда они расстались в лесах под Смоленском, Игорь остался верен присяге. Этот свой вывод и данные о связях Миклашевского среди военных, чиновников и, что немаловажно для задания резидентуры, – выходе на ближайшее окружение Ворона – изменника генерала Власова, Арнольд сообщил в очередной радиограмме Андрею.

Судоплатову, Маклярскому и Фишеру-Абелю она говорила: в лице Миклашевского они получили уникальную возможность для решения более важных задач, чем ликвидация Блюменталь-Тамарина или Власова.

Отложив радиограмму в сторону, Судоплатов обратился к ним:

– Товарищи, какие есть предложения?

– Немедленно восстановить связь с Ударовым! – торопил события Фишер-Абель.

– Так таки немедленно? – не спешил с решением Судоплатов и поинтересовался мнением Маклярского, – а ты что скажешь, Михаил Борисович?

– То, что связь с ним надо восстанавливать, не вызывает сомнений. Вопрос – через кого и как? – ответил Маклярский.

– Не вижу проблемы. Через того же Курта, тем более у них уже налажен контакт, – напомнил Фишер-Абель.

– Тут дело не в контакте, Витя, – возразил Маклярский.

– А в чем, Михаил Борисович?

– В том, что нынешние разведывательные возможности Ударова открывают перед ним и нами широкие перспективы. Поэтому с Куртом не стоит спешить.

– Это же почему? – недоумевал Фишер-Абель.

– А потому, что Ударов может расценить его выход как провокацию гестапо.

– Что-о?! Какая еще провокация, если Курт назовет пароль!

– Витя, вспомни себя на нелегальном положении, когда с тобой выходили на связь. Что для тебя было важнее – пароль или тот, кто с ним пришел?

– Все зависело от ситуации.

– Вот именно, от ситуации. В Смоленске Ударов уже был в ситуации, когда абвер взял его в оборот. Где гарантия, что выход Курта на контакт Миклашевский не расценит как очередную провокацию?

– Ну, Михаил Борисович, если с такой меркой подходить, то…

– Все, товарищи, хватит гадать! Поступим так, на связь с Ударовым выйдет сам Арнольд. Они хорошо знают друг друга, – положил конец спору Судоплатов и предложил: – А сейчас попрошу сосредоточить внимание на том, как с максимальной пользой использовать новые разведывательные возможности Ударова. Задача ясна?

– Так точно! – дружно прозвучало в ответ.

– Жду ваших предложений, товарищи, и попрошу не затягивать, – закончил совещание Судоплатов.

На следующий день он, рассмотрев представленные Маклярским и Фишером-Абелем дополнения к плану операции «Ринг», внес в них коррективы и отправился на доклад к наркому госбезопасности.