Сталин перед судом пигмеев

При этом авторы объясняли такое количество репрессированных и казненных злой волей Сталина. Следуя традиционному со времен Троцкого и Хрущева истолкованию Сталина и его деятельности, они утверждали: «Сталин далеко переступил рамки репрессивных мер, которые были необходимы для сохранения его личной диктатуры. Здесь на первый план выступают черты его личности, независимые от исторической обстановки, проявляется чрезвычайно мстительный характер этого человека. Отличительной чертой характера Сталина было то, что он никогда не забывал и никогда не прощал ни конфликтов, имевших место еще в дореволюционный период, во время дискуссий в партии, ни критики, нападок в адрес своей персоны. Особенно он не терпел людей самостоятельных, которые не нуждались в его указаниях».

Повторили авторы и хрущевскую легенду о поведении Сталина в первые дни Великой Отечественной войны. Вопреки фактам, они уверяли, будто «через два дня после того, как началась война, Сталин покинул Москву, Кремль». В истолковании причин первых поражений Красной Армии Белади и Краус также следовали за Хрущевым. Они утверждали, что «довольно долгое время Сталин был неспособен порвать с догмой, гласившей, что войну нужно вести на территории противника». Как голословно утверждали авторы, Сталин «испытывал тягу к абстрактному схематизму, часто недооценивал силу противника и переоценивал собственные способности». Вопреки фактам они повторяли обычное для антисталинистов обвинение в адрес Сталина, заявляя, что «его не волновали потери. Он не хотел или не мог вести войну с меньшими потерями». Ссылаясь на некие мемуары «советских военачальников», некие работы «Историков», а также авторов «литературных произведений, разбиравших действия Сталина», Белади и Краус утверждали, что «в случае продуманной, тщательной и эффективной подготовки к войне немецкое наступление можно было бы остановить не у Волги и Курска, а значительно раньше, причем с меньшими людскими и материальными потерями».

Правда, Бедали и Краус признавали, что Сталин «был способен учиться и Делать выводы из ошибок начального периода войны и что в результате этого мог самостоятельно разбираться в вопросах военной стратегии». Ссылаясь на воспоминания военных, венгерские авторы решительно отвергали хрущевскую байку про глобус, по которому Сталин якобы планировал боевые операции Красной Армии. Кроме того, они приводили цитату Г.К. Жукова, который давал высокую оценку Сталину как Верховному Главнокомандующему.

Подводя же итоги жизни и деятельности Сталина, Белади и Краус заявляли, что он не сумел приблизиться к воплощению в жизнь идеалов марксизма-ленинизма. «Но что же было создано вместо этого? Какими реальными итогами мог гордиться Сталин? — вопрошали авторы. И отвечали: «Он мог гордиться построением централизованной диктатуры, организованной сверху по правилам строгой иерархии, на вершине которой стоял он сам, обладавший неограниченной властью. «Сталинская революция» уничтожила капиталистические отношения и связанные с ними остатки общественных групп. Однако она вновь частично воспроизводила их, поскольку не разрабатывала социалистических альтернатив производству, обладавшему одновременно экономичностью и в то же время обобществленному. Сталинское экономическое устройство нашло воплощение в своеобразном соединении командно-бюрократических отношений с стимулированным, иллюзорным рынком или черным рынком».

Будучи в плену абстрактных идей о социалистическом идеале и отрываясь от конкретной исторической реальности, Белади и Краус объявляли цели Сталина фантастическими и писали что «утопия Сталина находила воплощение, прежде всего, в его навязчивой идее «догнать и перегнать» западные страны в экономическом отношении». О том, что эта цель была поставлена Сталиным перед Второй мировой войной и достижения СССР в ходе решения поставленной Сталиным задачи во многом способствовали Победе над гитлеровской Германией и ее союзниками, авторы умалчивали.

В последнем абзаце своей книги авторы писали: «Вот уже 36 лет, как Сталин мертв, но идеалы социализма все еще остаются неосуществленными. Конечно, это нельзя рассматривать как личную ошибку Сталина или как его преступление, а не то он сам, как в сталинские времена его жертвы, превратится в своеобразного козла отпущения».

Хотя Белади и Краус повторили почти все антисталинские стереотипы, бывшие в ходу в конце 80-х годов, их книга уже не отвечала тому уровню бешеной антисталинской пропаганды, которая была развернута в нашей стране. Во-первых, авторы делали ряд оговорок, признавая некоторые достоинства Сталина. Во-вторых, из заключительного вывода следовало, что они не разделяют тон и содержание разнузданной антисталинской кампании, которая велась в Советском Союзе.