Сталин после войны. 1945 -1953 годы

Глупые и неуместные мифы, не имеющие под собой каких-либо оснований. Дело в том, что денежная реформа 1947 года была вынужденной — из-за последствий войны — мерой. Во время войны денежное хозяйство воюющей страны, особенно если на ее территории ведутся боевые действия, приходит в упадок, валюта этой страны обесценивается в силу как упадка товарно-денежных отношений, так и неизбежно резкого развития спекуляции и отсутствия товаров гражданского назначения, самораскручивания инфляции. К тому же гитлеровская Германия в небывало широких масштабах использовала против Советского Союза эмиссию фальшивых советских денег, пытаясь тем самым подорвать советскую экономику во время войны.

Сталин был очень дальновидным государственным деятелем и потому задумался о необходимости проведения после войны денежной реформы еще в 1943 году. Поскольку лучше всех данный вопрос знал его славный министр финансов Арсений Зверев, то, естественно, ему и слово. Ниже приведены отрывки из книги его мемуаров «Записки министра» (М., 1973, с. 231–235).

Война приносит ущерб троякого рода. Одни ее последствия можно изжить сравнительно быстро, восстановив, например, разрушенную дорогу или дом. Другие ликвидируются гораздо медленнее, и, чтобы избавиться от них, требуется длительное время. Третьи вообще вечны, как, скажем, человеческие жертвы, сгоревшее великое произведение искусства, не имевшее копий и эскизов. Возможная расшатанность товарно-денежных отношений относится к последствиям второго рода. Нельзя сразу поставить под контроль вышедшую из-под него денежную массу.

Что же нас прежде всего волновало с точки зрения финансов? Во-первых, взносы и платежи населения по налогам и займам, сложившиеся во время войны, были чрезмерно высокими. Во-вторых, выросшее денежное обращение вело к обесценению рубля.

Уже в ходе войны исподволь мы начали готовиться к послевоенной денежной реформе. Помню, как-то в конце 1943 года, часов в пять утра, на дачу позвонил И.В. Сталин. Вечером я вернулся из Казахстана. Глава правительства извинился за поздний (правильнее было бы сказать — ранний) звонок и добавил, что речь идет о чрезвычайно важном деле. Вопроса, который последовал, я никак не ожидал. Сталин поинтересовался, что думает наркомат финансов по поводу послевоенной денежной реформы.

Я ответил, что уже размышлял об этом, но пока своими мыслями ни с кем не делился.

— А со мной можете поделиться?

— Конечно, товарищ Сталин.

— Я вас слушаю. Последовал 40-минутный телефонный разговор.

Я высказал две основные идеи: неизбежную частичную тяжесть от реформы, возникающую при обмене денег, переложить преимущественно на плечи тех, кто создал запасы денег спекулятивным путем; выпуская в обращение новые деньги, не торопиться и придерживать определенную сумму, чтобы первоначально ощущался некоторый их недостаток, а у государства были созданы эмиссионные резервы. Сталин слушал меня, а затем высказал свои соображения о социальных и хозяйственных основах будущего мероприятия. Мне стало ясно, что он не впервые думает о реформе. В конце разговора он предложил мне приехать на следующий день в ГКО.

Небольшой комментарий. Обратите внимание на подчеркивание А. Зверева «мне стало ясно, что он не впервые думает о реформе». Война была в самом разгаре, и хотя хребет фашистскому зверю уже был сломан, но до конца войны еще было далеко, а Сталин уже думал о будущем. И что самое интересное, судя по словам Зверева, стал думать об этом задолго до конца 1943 года. Все-таки удивительный он был человек, Иосиф Виссарионович Сталин. Неимоверная тяжесть военных забот — ведь пять тяжеленных функций на себе тащил в то время, не говоря уже о просто персональной ответственности за судьбу Советского Союза, — а вот, поди ж ты, ни на йоту война не заслоняла проблемы послевоенного будущего. Созидатель был Сталин, все думы у него были о созидании мирного и счастливого будущего для СССР и его великих народов.

На сей раз беседа была долгой. Очень тщательно рассматривалось каждое предложение. Так, например, были подробно проанализированы перспективы перехода на мирный лад. В войну значительная часть товаров поступает не к гражданскому населению, а в армию, розничный товарооборот не обеспечивает имеющегося спроса, и деньги либо остаются на руках, либо перемещаются в карманы обладателей деревенской продукции или, что еще хуже, к спекулянтам, которые пользуются трудным моментом. Так или иначе, деньги минуют государственную казну. Нормальное денежное обращение нарушается. Для своевременной выдачи трудящимся зарплаты, обеспечения военных расходов и т. п. государство вынуждено прибегать всякий раз к эмиссии. Возникает излишек денег.