Сталин после войны. 1945 -1953 годы

И вот тут-то я бы вернулся к некоторым словам К. Аллилуевой-Политковской. Помните, как с экрана она несла вещала о том, что-де Берия с испугу мог наделать такого, что… Так вот, Берия, конечно же, тут ни при чем. Тут надо искать руку Запада. Потому как при ясном осознании того факта, что языком Марса (бога войны) со Сталиным лучше не разговаривать, тем более после 1949 года, когда СССР стал атомной державой, Запад, по-настоящему испугался перспектив реального в скором времени экономического и политического доминирования СССР (тем более во главе целой системы стран народной демократии). Ведь темпы роста в 2–3 раза превышали американские. В сочетании же с мотивами, которые были указаны выше, именно это и послужило основанием для принятия решения об устранении Сталина самым подлым, самым коварным, но столь характерным для Запада образом: убийством!

Остается лишь только догадываться, каким образом Западу удалось не столько войти в контакт с Хрущевым и K°, сколько достичь взаимопонимания и тем более договориться с ними. Впрочем, и тут особой сложности не возникнет, если внимательно и тщательно все проанализировать, но это, к сожалению, выходит далеко за рамки настоящей работы. Это предмет для отдельного исследования.

Так что если говорить серьезно, то у уважаемого Ю. Н. Жукова отсутствуют веские основания заявлять о том, что не было ни смысла, ни повода убивать Сталина.

Что же до факта отравления, то позвольте ознакомить вас с интересными материалами современного историка Николая Добрюхи. «Естественно», как и полагается «демократически мыслящему историку», отравление он приписал Л. П. Берии. Ну не могут «демократические историки» взять в толк простую истину — что Берия не командовал охраной Сталина в последние месяцы жизни вождя. Ею командовал лично министр госбезопасности С. Д. Игнатьев. Не могут они взять в толк и другое — что токсикологическая лаборатория Лубянки в тот период подчинялась первому заместителю министра госбезопасности Огольцову, которого, между прочим, Лаврентий Павлович едва ли не сходу арестовал, как только возвратился на Лубянку. А едва только Хрущев организовал убийство Берии, так Огольцова по распоряжению «дорогого Никиты Сергеевича» немедленно освободили…

Так вот, если не обращать внимания на эти, более чем характерные для «демократических историков», закидоны — просто это за пределами «демократического мышления» (ударение по Горбачеву), — а вникнуть в суть найденных им материалов, то увидим, что отравление действительно имело место. Итак, приводим отрывки из статьи Н. Добрюхи «Как убивали Сталина. Часть II», опубликованной в № 52 «АиФ» за 2005 год.

Страшные анализы

Обнаруженные мною (то есть Н. Добрюхой. — А. М.) документы свидетельствуют о бесспорном наличии яда в организме Сталина. Вместе с тем точный его состав и происхождение эти документы не отражают. Видимо, в те жуткие дни и ночи, когда делались анализы крови страшно умиравшего Хозяина Кремля, разрешения, а тем более указания на это медики не получали.

Итак, первые результаты анализов крови и мочи, потрясшие врачей, поступили в их распоряжение примерно к началу суток 5 марта 1953 года. То есть тогда, когда предпринимать что-то было уже поздно, поскольку ядовитые вещества, попавшие в организм, привели к необратимым нарушениям в сердце и всей системе кровообращения Сталина. Включая и головной мозг..[19] Но сначала о самих анализах.

Анализ крови от 5.03.1953 г. дал ошеломляющие результаты. Красные кровяные клетки (эритроциты) были в норме, а вот белые кровяные клетки (лейкоциты) оказались повышенными до 21 000 (норма 5000–8000). А ведь именно эти клетки поглощают бактерии, вредные для организма человека, и чужеродные вещества. Была изменена и лейкоцитарная формула: «Лимфоциты — 4,5 %[20]

Моноциты — 10,5 %[21]

Нейтрофилы — 85 %[22]

Палочко-ядерные нейтрофилы — 18 %.[23]

Особые замечания. В части нейтрофилов имеет токсическая зернистость».