Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953

Для Ким Ир Сена картина выглядела так: Юг жестоко расправляется с недовольными, при этом недовольство режимом Ли Сын Мана растет, а его партия потерпела поражение на парламентских выборах в конце мая 1950 года[260]. Американцы уходят, поэтому, если сейчас в ответ на очередную Юга провокацию ударить, – победа будет легкой и быстрой. Не будем забывать, что по сей день оба корейских государства претендуют на всю его территорию, взаимно не признавая друг друга в качестве «еще одной» Кореи. Для Севера Юг – это оккупированная Штатами территория, где правят марионетки. Для Юга Север – это часть страны, захваченная «кровавым коммунистическим режимом».

Война началась 25 июня 1950 года. Кто непосредственно ее развязал, сказать невозможно, поэтому надо говорить о том, кому она была нужна[261]. Корейский народ оказался заложником международной политической игры самого высокого уровня. Вы найдете в различных источниках фрагменты речей американских политиков и военных, которые в один голос «пели», будто война в Корее маловероятна и вообще «не наша». Но это была лишь игра[262]. Штаты готовили мощнейший удар, чтобы разом решить корейский вопрос и поставить Кремль перед фактом. При этом для Вашингтона было важно выглядеть миротворцем для следующего шага: вторжения в Китай и вмешательства уже в китайские дела[263].

В день начала войны 25 июня 1950 года правительство США «откуда-то» знало, что в Корее случился не очередной пограничный инцидент, а началась настоящая война. Представитель Вашингтона поставил корейский вопрос на обсуждение в Совете Безопасности ООН, который 27 июня принял резолюцию о необходимости оказания военной помощи Южной Корее. Тем самым США получили мандат ООН для отправки войск на Корейский полуостров. И хоть в дальнейшем львиную долю «войск ООН» составляли именно американские солдаты[264], в Вашингтоне считали, что смогли переиграть Сталина.

А ведь на самом деле вождь просто помог Штатам поглубже увязнуть в Корее. СССР не использовал свое право вето в Совбезе ООН при голосовании по корейскому вопросу. Советский представитель в этот решающий момент бойкотировал заседания в знак протеста против того, что место Китая в ООН занимал гоминьдановский представитель, а не представитель Мао Цзэдуна. Но подобная ситуация продлится в ООН до начала 70-х годов XX века, и только после изменения отношений Вашингтона и Пекина «Китаем в ООН» станет представитель КНР[265]. Отсутствие советского дипломата, неприменение СССР вето на резолюцию по Корее было необходимо, чтобы американцы оказались в ловушке. Кстати, «принципиальный бойкот» заседаний Совбеза советские дипломаты начали загодя – с января 1950 года[266]. Думая, что перехитрили Сталина, в Вашингтоне просто клюнули на загодя заброшенную наживку. Теперь американцы просто не могли не отправить войска в Корею без потери лица, а отправив их туда, оказывались вместо легкой прогулки в жесткой мясорубке. Сталин знал, что делал. Ввязавшись в Корейскую войну, Штаты были не в состоянии начать войну с СССР, то есть третью мировую. Таким образом, Иосиф Виссарионович, подыграв агрессивному курсу Вашингтона, спас мир от возможной ядерной войны.

Примечательно: Сталин позже сам приоткрыл смысл своих действий, так что оставим в стороне попытки объяснить отсутствие советского представителя в СБ ООН случайностью или недоумием.

Мы ушли временно из Совета Безопасности с четверной целью: во-первых, с целью продемонстрировать солидарность Советского Союза с новым Китаем; во-вторых, с целью подчеркнуть глупость и идиотство политики США, признающих гоминьдановское чучело в Совете Безопасности представителем Китая, но не желающих допустить подлинного представителя Китая в Совет Безопасности; в-третьих, с целью сделать незаконными решения Совета Безопасности в силу отсутствия представителей двух великих держав (кроме СССР, Сталин имел в виду КНР.); в-четвертых, с целью развязать руки американскому правительству и дать ему возможность, используя большинство в Совете Безопасности, совершить новые глупости с тем, чтобы общественное мнение могло разглядеть подлинное лицо американского правительства.

Я думаю, что нам удалось добиться осуществления всех этих целей.

После нашего ухода из Совета Безопасности Америка впуталась в военную интервенцию в Корее и тем растрачивает теперь свой военный престиж и свой моральный авторитет. Едва ли теперь может кто-либо из честных людей сомневаться в том, что в военном отношении она не так уж сильна, как рекламирует себя. Кроме того, ясно, что Соединенные Штаты Америки отвлечены теперь от Европы на Дальний Восток. Дает ли все это нам плюс с точки зрения баланса мировых сил? Безусловно, дает.