Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953

13 июня 1946 года США официально уведомили всех получателей ленд-лиза, что пора погасить долги. При этом Вашингтон требовал оплатить поставки гражданской продукции, которая находилась на территории СССР[296]. Чтобы понять сумму задолженности СССР, было необходимо провести масштабную ревизию. В этой ситуации Сталин отказался проводить инвентаризацию, ссылаясь на статью 7 закона о ленд-лизе. В ней говорилось, что имущество, оставшееся после окончания войны и пригодное для гражданских целей, должно было быть оплачено из предоставленных Соединенными Штатами долгосрочных кредитов. Между тем Вашингтон отказал Москве в таком кредите в 1 млрд. долларов. Тогда сталинское руководство и заняло позицию: нет кредита от США, нет и оплаты для США, нет и ревизии. Официальной версией было еще и отсутствие в Советском Союзе специалистов для столь масштабного подсчета материальных ценностей.

После отказа СССР проводить ревизию ситуация зашла в тупик. Найти решение и разрешить вопрос оплаты ленд-лиза попытался госсекретарь США Джордж Маршалл. Тот самый, в честь которого потом назовут пресловутый «план Маршалла» – план восстановления европейской экономики, параллельно пристегивавший и подчинявший старый континент к Соединенным Штатам. Глава американского внешнеполитического ведомства прилетел к Сталину с оказией: в Москве проходило совещание министров иностранных дел СССР, Великобритании. Франции и США по вопросу выработки единой позиции в отношении дальнейшей судьбы Германии[297]. Встреча Сталина и госсекретаря США Джорджа Маршалла состоялась 15 апреля 1947 года. Ее текст реконструирован нами по мемуарам замечательного дипломата Олега Александровича Трояновского, который был на ней переводчиком, и по целому ряду книг, посвященных этому вопросу[298]. Отец Олега Александровича был кадровым офицером императорской армии и революционером одновременно, лично знал не только Ленина, но и Сталина. Достаточно сказать, что во время своего пребывания в Вене в 1913 году Иосиф Виссарионович жил в доме Трояновского. Впоследствии тот стал первым советским послом в Соединенных Штатах.

Джордж Маршалл вошел в кабинет Сталина в сопровождении двух дипломатов. Сталин, как вспоминал позже госсекретарь, чувствовал себя неважно, не очень хорошо выглядел. На этой ноте и началась беседа.

Сталин: Вы совсем не изменились с момента нашей последней встречи, а я уже старик[299].

Маршалл: Я сожалею по поводу ухудшения отношений между нашими странами. По окончании войны в мире господствовало безграничное восхищение Советским Союзом, но сейчас в настроении американского народа в отношении СССР произошло ухудшение, и это есть результат многочисленных акций Советского Союза. Я считаю эту тенденцию в развитии общественного мнения трагической, ввиду того важного значения, которое имеют советско-американские отношения… Правительство США пишет письма советскому правительству и часто совсем не получает на них ответа. Этого у нас не бывает с правительствами других стран… Я прибыл что-то предпринять для восстановления того понимания и доверия, которое существовало между Советским Союзом и США во время войны… Вот и на проходящей конференции мы видим серьезные разногласия.

Далее Маршалл заявил, что Соединенные Штаты не возражают против единства Германии в области экономики, но полагают опасным образование центрального германского правительства. Позиция Вашингтона – создание ФРГ и фактический раскол Европы. Позиция Сталина – объединенная Германия и отсутствие раскола в Европе.

Сталин: Советский Союз выступает против расчленения Германии. Мы считаем, что политическое объединение Германии должно предшествовать ее экономическому объединению. Союзники не должны повторить ошибку Наполеона, когда он осуществил раздел Германии на отдельные государства. Результатом этого расчленения было то, что идея государственного объединения стала оружием реваншистов и шовинистов, расплодила Бисмарков и породила франко-прусскую войну[300].

После первичного обмена оценками и мнениями, Джордж Маршалл перешел к вопросу ленд-лиза.