Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны

Возможно, что Сталин, известный своей грубостью, и пользовался такими выражениями по отношению к Зорге. Но при всем этом, он слишком хорошо знал его, чтобы сомневаться в достоверности его сообщений.

Сталин знал о существовании Рихарда Зорге лет пятнадцать. Получал о нем подробные сведения из Коминтерна, слышал о нем от Дмитрия Мануильского, скорее всего лично встречался с ним в 1933 г., после его триумфального возвращения из Шанхая, и в 1935 г., во время его короткого приезда в Москву из Токио. Сталин знал о дурной славе, ходившей о Зорге в японской столице, о неуемном темпераменте этого необычного человека, о его бесчисленных любовных похождениях и злоупотреблении спиртным. Знал и о фирме по продаже печатных станков — «М. Клаузен-Шокай», принадлежавшей, впрочем, не самому Зорге, а одному из членов группы «Рамзая» — Максу Клаузену.

И может быть, именно этот человек, Макс Клаузен, был еще одной, дополнительной, причиной, по которой Сталин должен был верить Зорге.

Макс Кристиансен Клаузен занимал особое место в группе «Рамзая». Гамбургский матрос, давний член Коммунистической партии Германии, Клаузен в конце 20-х годов, так же как и многие другие его товарищи по партии, был приглашен в Москву, где, пройдя соответствующую подготовку, стал сотрудником советской военной разведки.

С 1929 г. Клаузен работает вместе с Зорге в Шанхае. Здесь он женился на русской женщине Анне, по официальной версии дочери белогвардейца, бежавшей в Китай от коммунистов и ненавидящей советскую власть. Версия, прямо сказать, маловероятная, особенно если учесть ту особую миссию, которую должна была выполнять в Шанхае «дочь белогвардейца», и тот факт, что советская разведка всегда была мастером по части «составления супружеских пар шпионов».

Так или иначе, но Макс и Анна, каждый в отдельности, сложными путями прибыли из Шанхая в Токио и теперь они снова вместе работают с Зорге, и, фактически, вся связь «Рамзая» с Центром идет через эту пару.

Макс — радист и казначей группы, а «дочь белогвардейца, бежавшая от коммунистов» Анна — связная. Это он, Макс Клаузен, почти каждую ночь в течение многих часов отстукивает на своем портативном передатчике шифровки. Это он принимает приказы Центра, и через него поступают деньги, необходимые для работы группы. Анна Клаузен перевозит спрятанные на груди ролики фотопленки с запечатленными на ней оригиналами сверхсекретных японских и германских документов и организует отправку фотопленки в Москву.

Удивительно, но, несмотря на важность выполняемой Клаузенами работы, и Макс, и Анна были единственными членами группы «Рамзая», которые сравнительно легко перенесли заключение в японской тюрьме и сумели остаться в живых. Оба они были освобождены в 1945 г., награждены орденами Красного Знамени и, после отдыха в СССР, отправлены на выполнение нового «задания», на этот раз — в Берлин. Но у этой «успешной» пары, кроме всех выполняемых ими многочисленных обязанностей, была еще одна важнейшая миссия… они шпионили за самим Рихардом Зорге.

Так Макс Клаузен, параллельно с передаваемым им агентурным материалом «Рамзая», направлял в Москву, втайне от Зорге, и свои собственные шифровки. В одной из них, например, он сообщает о взаимоотношениях Зорге с германским послом: «Когда Отт получает интересный материал или сам собирается что-нибудь написать, он приглашает Зорге и знакомит его с материалами. Менее важные материалы он, по просьбе Зорге, передает ему на дом для ознакомления. Более важные, секретные материалы Зорге читает у него в кабинете».

Так уж было принято в советской разведке во все времена — для повышения надежности информации — двойная, тройная перепроверка, двойной и тройной шпионаж!

Супруги Клаузен все эти годы не спускали глаз с «Рамзая», так что Москва прекрасно знала, из каких необычных источников черпает он свою уникальную информацию, знала об «особых» отношениях, связывающих Зорге с Оттом, и о том, кто скрывается под общим определением «круги, близкие к принцу Коноэ».

«Мы в это верили!»

Сталин не мог не верить в достоверность информации «Рамзая».

И он, несомненно, верил! Верил до такой степени, что, получив в июле 1941 г. сообщение о том, что до весны 1942 г. Япония не начнет войну против России, решился оголить восточную границу страны и перебросить под Москву части Особой Дальневосточной армии.

Зорге тоже верил Сталину и стране, которую он считал своей родиной.

Верил, иначе вряд ли он смог бы, в ожидании казни в токийской тюрьме «Сугамо», написать свои «Тюремные записки», адресованные, по всей видимости, Москве.

Японская тайная полиция «вышла» на след советской шпионской сети в октябре 1941 г. Большая часть группы Рихарда Зорге — 35 человек — были арестованы и подвергнуты страшным пыткам.