Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны

Враг был разбит. Была и победа. Победа! Но какой ценой?

После начала операции «Барбаросса» прошло 9 часов 15 минут . 22 июня 1941. 12 ч 35 мин. Берлин

В «Волчьем логове»

Все последние дни перед началом операции «Барбаросса» Гитлер был в прострации. Поход на Россию страшил его. Он беспрерывно ходил взад и вперед по бесконечным галереям и залам Рейхсканцелярии, в сопровождении Геббельса или Геринга, и говорил, говорил, говорил…

Вспоминает один из военных адъютантов Гитлера Николаус фон Белов:

«Впоследние дни перед походом на Россию фюрер становился все более нервозным и беспокойным. Очень много говорил, ходил взад-вперед и казался срочно ожидающим чего-то.

Только в ночь с 21 на 22 июня, уже после полуночи, я услышал первую его реплику насчет начинающейся кампании.

Он сказал: „Это будет самая тяжелая битва для нашего солдата в этой войне"».

Вечером 21 июня 1941 г., написав письмо Бенито Муссолини, Гитлер, чтобы как-то расслабиться, поехал кататься по городу на машине. В течение нескольких часов черный лимузин фюрера кружил по темным и пустынным в этот час улицам Берлина. Завтра вторжение!

После долгих колебаний Гитлер дал приказ огласить подготовленный им меморандум через два часа после начала вторжения — к этому времени, он надеялся, ситуация уже будет ясна.

Утром, 22 июня 1941 г., вместе со всем немецким народом, вместе со всем миром, Гитлер слушал по радио подготовленную им самим фальшивку, обвиняющую большевистскую Россию во всех возможных грехах и оправдывающий нападение, вызванное необходимостью нанесения превентивного удара.

Теперь, после оглашения меморандума и получения первых сведений о блестящем ходе блицкрига, Гитлер, успокоившись, отправляется на фронт, в подготовленную для него ставку, которой он дал вполне подобающее ей название «Вольфшанце» — «Волчье логово». Строительство этой ставки началось еще в ноябре 1940 г. Учитывая, что Русский поход по плану «Барбаросса» должен был быть окончен в течение 2—3 месяцев, «Волчье логово», которое в будущем станет настоящей крепостью, окруженной рядами колючей проволоки и минными полями, сегодня представляет собою лишь один бетонный бункер и несколько деревянных бараков. Один из этих бараков — картографический барак — войдет в историю после того, как 20 июля 1944 г. он будет взорван бомбой, подложенной полковником фон Штауффенбергом во время последнего покушения на жизнь фюрера.

Полет из Берлина в Растенбург, где в густом сосновом лесу находилась ставка, должен был занять около трех часов, но Гитлер предпочел преодолеть это расстояние поездом. Поэтому в «Волчье логово» он прибыл только поздно вечером. И первое, что ему сообщили находившиеся там генералы, была всколыхнувшая весь мир речь Уинстона Черчилля.

После «внезапного» нападения прошло 10 часов 45 минут. 22 июня 1941. 14 ч 00 мин. Москва

По сталинскому «Сценарию»

После отъезда Молотова на Центральный телеграф Сталин впервые за последние сутки позволил себе короткую передышку, чтобы в одиночестве прослушать по радио «Заявление Советского правительства». В принципе, он был удовлетворен выступлением «Вече» и уверился в том, что заявление произведет нужное впечатление и на граждан страны, и на мировую общественность.

А в 13.05 в кабинет Сталина вошел Вышинский. Он спешил доложить вождю о своей закончившейся несколько минут назад встрече с временным поверенным в делах Великобритании в Москве Гербертом Лейси Баггаллеем. Обсудив вопросы, поднятые Баггаллеем, Сталин дал Вышинскому подробные инструкции по дальнейшим контактам с англичанами. Как известно, именно Вышинский все эти предвоенные месяцы поддерживал связь с послом Великобритании Стаффордом Криппсом, которого по политическим соображениям не принимали ни Сталин, ни Молотов. После отъезда Криппса в Лондон, Вышинский продолжал встречаться с заменившим его Баггаллеем. Сегодняшняя встреча Вышинского с представителем Великобритании была первой после «внезапного» нападения встречей с будущими союзниками, и потому она была так важна для Сталина.

Покончив с решением первостепенных политических вопросов, Сталин, наконец, фактически, впервые за этот нелегкий день, перешел к решению вопросов военных. И прежде всего, он вызвал к себе Бориса Шапошникова. Именно с Шапошниковым, стратегические идеи которого были заложены в Сценарий начала войны, Сталин должен был обсудить и положение на фронтах, и свои дальнейшие шаги.

А положение на фронтах к этому часу уже достаточно усложнилось.