Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны

Сцена нецеремонных, но сердечных, поздравлений по случаю подписания Пакта останется, без сомнения, одним из счастливейших моментов моей жизни, а любезность Вашего Превосходительства, выразившаяся в Вашем личном присутствии на вокзале при моем отъезде, всегда будет оцениваться мною, как знак подлинной доброй воли, не только по отношению ко мне одному, но также и к нашему народу.

Я могу также добавить, что девизом всей моей жизни было и будет всегда быть верным своим словам…»

Ирония судьбы

В конце апреля 1941 г. Иосукэ Мацуока прибыл в Токио.

На вокзале его встречал принц Коноэ и по дороге в город рассказал другу о недовольстве, с которым встретили милитаристские круги Японии подписанный в Москве пакт. Это недовольство превратилось в открытое возмущение после «внезапного» нападения Германии на Россию и первых, потрясающих воображение побед Гитлера.

Через три недели после начала войны между Германией и Россией, 16 июля 1941 г., политическая карьера Мацуока закончилась — свое новое третье правительство Коноэ сформировал без него.

Принц Фумимаро Коноэ все еще пытался удержать Страну восходящего солнца от активного вмешательства в бойню Второй мировой войны. Пытался ценой вывода японских войск из Китая достичь соглашения с западными странами. Но 17 октября 1941 г. милитаристы Японии вынудили Коноэ уйти в отставку.

И это была не просто отставка — это было крушение! За два дня до отставки, 15 октября 1941, был арестован советник и друг Коноэ — Хадзуми Одзаки. Его обвинили в шпионаже и измене родине.

А еще через три дня был арестован советский шпион Рихард Зорге и еще несколько человек из ближайшего окружения Коноэ, и среди них особенно близкие принцу — Кэн Инукаи и Кинкадзу Сайондзи. Все они были обвинены в принадлежности к шпионской организации, действующей по приказу Коминтерна. Враги «Меланхоличного принца» открыто требовали и его ареста, называли его «суперпредателем» и обвиняли в передаче врагам военных и государственных тайн. Коноэ с помощью императора Хирохито избежал ареста, но не прекратил попыток «спасения нации». Уже после Перл-Харбора и за много дней до атомной катастрофы он выражал желание лететь в Москву. Надеялся, что «давняя дружба» Сталина с Мацуока поможет ему найти путь к мирным переговорам с американцами. Но у Сталина был свой взгляд на «дружбу», и встреча, которая, может быть, могла бы предотвратить атомную катастрофу, не состоялась.

6 августа 1945 г. американский бомбардировщик по имени «Энола Гей» сбросил атомную бомбу на Хиросиму. 9 августа 1945 г. вторая атомная бомба взорвалась над Нагасаки. И в тот же день было опубликовано заявление Советского правительства, что оно с 9 августа 1945 г. будет считать себя в состоянии войны с Японией.

Когда закончилась эта война, на процессе военных преступников в Токио, по иронии судьбы, на скамье подсудимых оказались рядом — генерал Хидэки Тодзио, по приказу которого японцы бомбили Перл-Харбор, и… Иосукэ Мацуока, заключивший с Россией Пакт о нейтралитете. Принц Фумимаро Коноэ тоже должен был сидеть рядом с ними, но он еще до ареста, по обычаю самураев, совершил акт «сепуко». Генерала Хидэки Тодзио повесили, а дело Мацуока было прекращено. Говорят, что он умер в тюрьме.

До начала операции «Барбаросса» осталось 63 дня. 19 апреля 1941 Берлин

«Почему Москва не поверила?»

Бывший заместитель начальника внешней разведки НКВД генерал-лейтенант Павел Судоплатов пишет в своих воспоминаниях о том, что 18 апреля 1941 г. он поторопился направить во все страны Европы «Специальную директиву», в которой обязывал всех резидентов внешней разведки перейти на режим военного времени: «Всемерно активизировать работу агентурной сети и линий связи, приведя их в соответствие с условиями военного времени».

Судоплатов также утверждает, что и военная разведка направила в Европу аналогичную директиву.

В эти тревожные предвоенные дни вся советская разведка работала в исключительно напряженном режиме. И особенно это касалось берлинских легальных и нелегальных резидентур. Приближающаяся с каждым днем война и ожидаемое в связи с этим закрытие советских организаций в Германии и эвакуация их сотрудников требовала коренного изменения методов работы с агентурной сетью.