Сталинград

 - Прошло всего пять дней, но толстушка подралась с рыжей, которая из ревности пообещала зарезать или облить кислотой свою соперницу… Разразился скандал, и слава о моих похождениях дошла до хирурга. Через день я отправился на фронт…

 В подвале не осталось ни одного человека, который бы не обхохатывался до слёз. Пашка тоже не выдержал и громко ржал над собственной историей.

 - Так что не всё хорошо, то, что большое…

 Вечером он случайно попал под залп немецкого многоствольного миномёта. Когда Григорий видел его в последний раз, Лисинчука несли на самодельных носилках на берег Волги. Взрывом ему оторвало обе ноги и левую руку.

 - Прощай Пашка! – прошептал Григорий и нырнул в очередные развалины.

 Времени, сожалеть о товарище не было, немцы пошли в очередную атаку.

 ***

 Следующей ночью командир батальона Гаврилов присел за самодельный стол в цокольном этаже центрального универмага и начал писать домой письмо. Его первый заместитель Кошевой, уставший после беспрерывных боёв, спал на сломанном топчане у передней стены. Взрыв тяжёлого снаряда грохнул совсем рядом.

 - Жене написать не дадут! – возмутился комбат, стряхивая с мятого тетрадного листка сыпавшуюся с потолка пыль.

 - Что такое? – поднял взлохмаченную голову Михаил.

 - Ничего, спи.

 Кошевой потянулся всем крепким телом, перевернулся на спину, но сон ушёл безвозвратно.

 - Пополнение не прибыло? – зевая, спросил он.

 - От сырости, что ли возьмутся? – вопросом ответил Гаврилов.

 - Как думаешь, почему мы в Сталинграде оказались? - неожиданно поинтересовался Кошевой.

 - В каком смысле?

 - Почему Красная Армия отступила аж до Волги?

 - Просто наши войска уступают врагу в техническом отношении.  – Отложил в сторону письмо, сказал комбат. - Немецкие соединения и части по сравнению с советскими войсками имеют больше автоматического оружия, автомобилей, средств механизации строительства оборонительных сооружений и дорог.

 - Немцы лучше обеспечены средствами связи и сигнализации. – Вставил Михаил.

 - Вот-вот! – подтвердил Гаврилов. - Все армии фронта являются у нас чисто пехотными... Войска передвигаются исключительно в пешем строю.

 - Артиллерия на конной тяге. В обозе преимущественно лошади.

 - В силу этого подвижность войск крайне низка.

 Кошевой встал и прошёлся по низенькой комнате:

 - Чайку бы попить…

 - Наша пехота из-за отсутствия танковой и авиационной поддержки вынуждена ломать оборону противника штыком и гранатой, неся при этом большие потери. – Не мог остановиться командир батальона. - Там же, где удавалось организовать поддержку пехоты танками и авиацией, потерь меньше, а успехи значительнее.

 - Только это же нужно спланировать! – почти крикнул Михаил. – Легче просто послать солдат в атаку…

 - Ведь штаб находится, как правило, километрах в пятнадцати в тылу. Там живут припеваючи…

 - Лишают иллюзий комсомолок, добровольно пришедших на фронт «для борьбы с фашистскими извергами», - с горечью сказал Кошевой, - пьют коньяк и вкусно едят…

 - Только ты громко не говори такое! – Гаврилов с испугом посмотрел за спину. – Мало ли кто услышит… 

 Вдруг снаряд с тяжёлым гулом взорвался у низкого окна. Один из осколков, отрикошетив дважды от железобетонного потолка, попал в голову комбата. Половина головы со лбом отвалились, кровь хлестанула по всему бункеру, обрызгав стены и потолок…

 - Да как он сюда залетел? – удивился опешивший Кошевой. – Даже по теории вероятности такое невозможно!

 … Так как он остался одним из немногих выживших офицеров его назначили на место погибшего Гаврилова. В батальоне осталось всего четыре пулемёта, и Михаилу пришлось первым делом учить новых пулемётчиков, которые погибали раньше других.

 - Айда за мной! – велел новичкам старший лейтенант и побежал, пригнувшись в сторону единственного целого здания в округе.  

 Бывший манеж выходил фасадом-громадой на берег Волги. Там же высилась водонапорная башня - кирпичная, одетая в толстый бетон. Эта башня стала дотом, куда  Кошевой поставил один пулемёт. Туда можно добраться только подземным бетонным водоводом - ползком на животе. Поверху днём били снайперы, а ночью сплошной пулемётный огонь вперемежку с взрывами мин.

 - А может лучше дождаться темноты? – робко спросил щуплый солдатик.

 - Когда висят ракеты не перебегать, иначе накроют!

 Пятьдесят метров здания, полуразрушенного снарядами, противник обстреливал ожесточенно всеми видами оружия, стараясь всё разрушить, и особенно водонапорную башню, где находился НП батальона.

 - Нужно установить пулемёты в окнах второго этажа и обложить мешками с песком. – Приказал накануне новый комбат.

 Приказание выполнили, и Кошевой в трофейный бинокль стал наблюдать за противником. Ему были хорошо видны амбразуры дзотов и других огневых точек.

 - Вон два «фрица» у крайнего справа дома в сенях без передней стены пилят дрова. – Указал он будущим пулемётчикам.

 - Далековато…

 Силуэты немцев будто игрушечные «два кузнеца», что напомнило Михаилу детство. 

 - Ну, «максимка», не подведи! - сказал комбат и дал контрольный выстрел чуть левее цели.