Сталинград

30 сентября советские войска атаковали 14-й танковый корпус немцев. По немецким сообщениям, эта атака завершилась полным разгромом двух советских стрелковых дивизий и трех танковых бригад. В общей сложности русские потеряли 72 танка. Эта дорогостоящая атака не ослабила давления немцев на Орловку и промышленный район Сталинграда, но замедлила ликвидацию оборонительного выступа.

24-я германская танковая дивизия, 389-я пехотная дивизия и 100-я егерская продвигались к заводу «Красный Октябрь» и «Баррикадному» оружейному заводу. Огромный промышленный центр был завален обломками зданий и изуродованным до неузнаваемости оборудованием. Один австрийский егерь писал домой: «Среди моих товарищей есть уже первые потери. Огонь усиливается со всех сторон...» Русская артиллерия нанесла наступающим большой урон. Взрывы снарядов вызывали настоящий каменный дождь, похожий на шрапнель.

На следующий день, стремясь усилить натиск на заводы, Паулюс приказал 94-й пехотной и 14-й танковой дивизиям переместиться с южного фланга на северный, 62-я армия Чуйкова, также находившаяся в тяжелом положении, тоже получила подкрепление – 39-ю гвардейскую стрелковую дивизию генерала Степана Гурьева и 308-ю стрелковую дивизию полковника Гуртьева, сформированную в основном из сибиряков. Дивизии были направлены на усиление обороны промышленного района. Но помощь эта была крайне незначительной, так как обе дивизии ранее уже понесли значительные потери.

Вскоре Чуйков столкнулся с еще одной неожиданной опасностью. 1 октября 295-я стрелковая дивизия немцев по оврагам подошла вплотную к правому флангу дивизии Родимцева. Его гвардейцы отважно сражались, применяя в ближнем бою гранаты и автоматный огонь. Под покровом ночи большая группа немецких пехотинцев пробралась по дну оврага, вышла к Волге, затем повернула на юг и атаковала дивизию Родимцева с тыла. Родимцев сумел среагировать на удивление быстро. Все имеющиеся силы были немедленно брошены в контратаку, что в корне изменило ситуацию и позволило удержать позицию.

2 октября немцы атаковали нефтеналивные цистерны на берегу Волги, расположенные в непосредственной близости от штаба Чуйкова. В цистернах еще оставалась нефть, и прямые попадания бомб воспламенили их. Горящая нефть растеклась по холму, окружила штаб и устремилась к реке. Из штаба Сталинградского фронта пришел запрос: «Что со штабом? Где вы?» Немедленный ответ гласил: «Мы там, где больше всего огня и дыма».

Так развивались события первой недели октября. Чуйков начал всерьез сомневаться, смогут ли русские войска удержать быстро сужающуюся полоску земли на западном берегу Волги. Теперь все зависело от бесперебойной работы переправ. Чуйков знал, что значительно поредели не только его, но и немецкие войска. На данном этапе исход сражения зависел не столько от резервов, сколько от того, у кого нервы окажутся крепче. В 62-й армиии даже появилась такая фраза: «За Волгой для нас земли нет». Эти слова были священной клятвой для русских солдат. Они проявляли поистине чудеса храбрости. Во время боев за Заводской район, когда немецкие танки приблизились к обороняемым позициям вплотную, русские солдаты выскочили им навстречу с противотанковыми гранатами. Оборону здесь держали морские пехотинцы, а уж им смелости было не занимать. Русский матрос Михаил бросил во вражеский танк бутылку с зажигательной смесью и уже собирался метнуть вторую, как пуля попала ему в руку. Бутылка разбилась, и Михаил превратился в живой факел. Матрос сделал несколько шагов вперед и бросился на решетку двигателя ближайшего танка, который тут же превратился в огненный шар.

Германское командование также было встревожено. Солдаты вермахта были сильно истощены как физически, так и морально. Солдаты 389-й дивизии, например, не скрывали, что желали бы отправиться на отдых куда-нибудь во Францию, поскольку дивизия понесла большие потери, солдатские кладбища за линией фронта увеличивались с каждым днем.

30 сентября по германскому радио передавали выступление Гитлера из берлинского Дворца спорта. Словно бросая вызов судьбе, фюрер еще раз заявил, что никто не заставит войска вермахта уйти с берегов Волги и Дона. Но немецкие солдаты уже не верили хвастливым речам своего вождя.

11. Предатели и союзники