Сталинград. 7 решающих дней

Для остатков 14-го танкового, 51-го и 8-го корпусов Сталинградская битва закончилась, когда они оказались в тисках советских 21-й и 62-й армий. Среди пленников был генерал фон Зайдлиц-Курцбах, который позже стал членом Национального комитета «Свободная Германия» и выступал по радио с речами, осуждающими Гитлера.

И. В. Бочарова, оружейный техник советских ВВС, проверяет 12, 7-мм пулемет «УБ» системы Березина в верхнем обтекателе истребителя «Яковлев» Як-9Д. В СССР женщины наравне с мужчинами служили в летном и наземном составе боевой авиации.

Фельдмаршал Паулюс (справа) на допросе. Истощенный, страдающий от нервного тика, он, как и предсказывал Гитлер, в конце концов стал сотрудничать с советской стороной, участвуя в пропагандистских выступлениях по радио, передававшихся для немецких солдат на Восточном фронте.

Его жене, оставшейся в Германии, было предписано развестись с мужем-предателем. После войны он переехал жить в Восточную Германию, но через некоторое время вернулся в Западную Германию, где не нашел понимания со стороны ветеранов Сталинградской битвы.

В 6.15 31 января 1943 г. связист штаба 6-й армии передал сообщение о том, что русские находятся в непосредственной близости от штаба. Последний сеанс связи состоялся в 7.15, когда представители штаба передали в ОКХ, что они занимаются уничтожением штабного оборудования. В 7.45 Паулюс капитулировал вместе со своим штабом в подвале здания Универмага. К старшему лейтенанту Федору Михайловичу Ильченко, офицеру штаба 38-й мотострелковой бригады 64-й армии, подошел немецкий капитан Борис фон Найдхардт, знавший русский язык и служивший переводчиком в штабе 6-й армии.

Первые фразы были очень просты: «Переговоры будут вестись только с представителями высшего командования».

«Знаете что, — ответил Ильченко, — у нашего высшего командования других дел полно. Им не до вас. Сейчас вам придется разговаривать со мной».

«Разгром под Сталинградом стал шоком не только для военных, но и для всего немецкого народа... Никогда раньше в истории Германии столь многочисленные войска не терпели такого катастрофического поражения».

Генерал Зигфрид фон Вестфаль

Ильченко первым вошел в подвал Универмага перед самой капитуляцией. «Он был битком набит солдатами — их были сотни, — вспоминал он. — Пальцем невозможно было пошевелить в такой толпе. Хуже любого трамвая. Они были грязные и голодные. А как они были напуганы! Они все прибежали сюда, укрываясь от минометов». Далее он рассказывает, что переговоры велись генерал-майором Росске и властным начальником штаба Паулюса генерал-лейтенантом Шмидтом. О Паулюсе Ильченко написал: «Он лежал у себя на кровати... одетый в шинель... небритый и жалкий».

Голодный и измученный, новоиспеченный фельдмаршал присоединился к остальным офицерам, чтобы капитулировать. Гитлер заявлял, что ни один немецкий фельдмаршал никогда не капитулировал, и надеялся, что Паулюс предпочтет самоубийство капитуляции.

Некоторые офицеры именно так и поступили. Генерал фон Хартманн, командир 71-й пехотной дивизии, предпочел погибнуть как солдат. Он вышел на железнодорожную насыпь и, не укрываясь, расстрелял из карабина целый магазин патронов, направляя огонь в сторону советской линии фронта. Через несколько минут его желание осуществилось — пуля снайпера попала ему прямо в голову. Многие из голодающих раненых воспользовались пистолетами и гранатами, чтобы покончить сче-

Высоко над площадью Павших Борцов солдат советской 62-й армии размахивает красным флагом, отмечая победу. Вдали, частично закрытое флагом, видно здание Универмага, в подвале которого размещался штаб Паулюса.

ты с жизнью, не желая погибать в плену. Тем временем в Германии на деловом обеде, когда речь зашла о Сталинграде, Гитлер отрезал: «Долг солдат в Сталинграде — умереть».

1 февраля капитулировал 11-й корпус генерала Штреккера, находящийся в северном котле. К этому времени котел занимал небольшую территорию около тракторного завода и перед самой капитуляцией подвергся интенсивному обстрелу советской артиллерии, орудия которой располагались в 3 м друг от друга.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ АКТ