Сталинград: Записки командующего фронтом

Здесь уместно привести и свидетельство другого очевидца – речь идет о бывшем командире 295-й немецкой пехотной дивизии Отто Корфесе, плененном нами. Он заявил: «Немецкие военнопленные из-под Сталинграда прибывали в лагеря… истощенными, изголодавшимися и больными… (В котле) свирепствовали дизентерия и сыпной тиф… Заражались десятки тысяч… Многие умерли, несмотря на героические усилия советского медицинского персонала. Погибло также два советских врача и четырнадцать медсестер» ^{60}. В подтверждение своих слов он приводит цитату из книги боннского профессора богословия Гольвитцера, которого никак нельзя заподозрить в дружеских чувствах по отношению к СССР. Гольвитцер не только подтверждает слова Корфеса, но и указывает, что самопожертвование советского медицинского персонала «заставило военнопленных посмотреть на Советы другими глазами и пойти за Национальным комитетом «Свободная Германия» ^{61}.

С другой стороны, стремление Манштейна доказать, что сопротивление окруженных на всем протяжении их борьбы и сама их гибель имели смысл и спасли кавказскую группировку противника, является не чем иным, как попыткой обелить себя в глазах немецкого народа.

Простой расчет времени показывает, что наши армии, действовавшие под Сталинградом, в случае капитуляции окруженных фашистских войск в срок, указанный в нашем ультиматуме, все равно не смогли бы принять участие в боях против фашистских войск на кавказском направлении. Им для этого потребовалось бы минимум 2-3 недели. Кроме того, они предназначались после перегруппировки, пополнения и отдыха для действий на другом участке. Кроме всего прочего, приказ об отходе кавказской группировки был отдан Гитлером, по свидетельству генерала Цейтцлера ^{62}, еще в конце декабря 1942 года, когда обе армии (1-я танковая и 17-я) начали [432] отход. К середине января 1943 года группировка, окруженная под Сталинградом, не могла играть для них решительно никакой роли.

Бессмысленная гибель более 200 тысяч солдат и пленение 90 тысяч других, доведенных до крайней степени истощения, долго не изгладятся из памяти немецкого народа. Вдовы и сироты погибших не простят этого Гитлеру и его ближайшим соучастникам. Поэтому-то так и изворачивается Манштейн, пытаясь отвести от себя гнев народа. Несомненно, что действия Гитлера и его подручного – Манштейна, заставивших людей драться до последнего, были проявлением бессмысленной жестокости. В бессильной ярости они стремились до последней возможности всеми способами ввести своих солдат в заблуждение: широко распространялись сведения о приближающейся помощи, различные фальшивки об. ужасах большевистского плена. Так, в одном из приказов командования группы армий «Дон» говорилось: «Мы все знаем, что грозит нам, если армия прекратит сопротивление. Большинство из нас ожидает верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода, холода и страданий в позорном сибирском плену. У нас есть только один выход. Бороться до последнего патрона… Будем и в дальнейшем твердо надеяться на наше близкое избавление, которое находится уже на пути к нам».

Однако действительные настроения окруженных были уже таковы, что подобная агитация не достигала своих целей. И гитлеровские генералы стали прибегать к иным действиям. Весьма красноречив в этом отношении приказ командира 376-й германской пехотной дивизии от 6 декабря 1942 года за № 1027: «Мне сообщают, что в подчиненных вам частях советская листовка, озаглавленная «К окруженным под Сталинградом немецким частям», подписанная командующим Сталинградским фронтом генерал-полковником Еременко и командующим Донским фронтом генерал-лейтенантом Рокоссовским, вызвала у солдат и офицеров склонность к капитуляции, поскольку создавшееся положение расценивается как безнадежное. Далее до меня дошли слухи о случаях отказа повиноваться командирам во время атак, о переходе солдат на сторону врага, особенно группами, об открытом выступлении солдат за прекращение борьбы и сдачу в плен. [433]

Приказываю всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами, включая показательные расстрелы, прекратить всякое упоминание о капитуляции со стороны солдат и офицеров. Всем офицерам и солдатам надлежит еще раз указать на необходимость безусловного выполнения приказа фюрера о том, что немецкий солдат должен погибнуть, если он сдал пост. Все части до последнего человека должны быть введены в бой.

Генерал Даниэльс».

Так драконовскими мерами гитлеровские генералы пытались остановить катастрофическое падение морального духа немецких войск и их боеспособности. Но расстрелами, как известно, морального духа не поднимешь.