Сталинградские новеллы

В чужой монастырь с собственным уставом не ходят – точно так же можно сказать и о русской бане. Это совсем иной мир, попал в этот мир – живи в нём и дыши его воздухом, и не только; исполняй его уставы и правила, и будет тебе благо.

Я понемногу освоился, привык к обстановке, так сказать, и осмелел.

«В конце концов, для чего-то же я пришёл сюда, меня же силком не затаскивали, в чём дело, что тебе мешает расслабиться и отдохнуть от трудов военных?» – спросил я сам себя, и пересел на ступень выше.

Обозрел окружающее и обнаружил, что здесь туман был плотнее, как оно и должно быть, но всё равно, через всю эту дымку и пелену я сумел разглядеть два женских силуэта, похожих на гипсовые статуэтки разных размеров. Одна была в позе рембрандтской Данаи, полулёжа, обращённая куда-то вдаль, скорее в мою сторону; округлая и ядрёная, она напоминала какой-то спелый вожделенный фрукт среди плотной листвы дерева. У противоположной стены в позе «Спящей Венеры» Джорджоне, скрестив ноги и запрокинув правую руку за голову, лежала дочь этой самой «Данаи». В левой, опущенной вниз руке, она держала веничек и время от времени пошевеливала им, открывая и закрывая свой «таинственный треугольник». В этот момент мне никакой картинной галереи не надо было, всё было здесь: и Третьяковка, и Эрмитаж, и Лувр…

О чём ты говоришь, эту баню я не променял бы на все музеи мира, вместе взятые. Я был на каком-то уровне небесных сфер, на третьем, седьмом или ещё выше, не знаю… И никакой мусульманский рай со святыми гуриями не мог сравниться с этой земной задымленной баней. Я крутил головой, пытался сосредоточиться на какой-то одной из этих фигур, но мне это не удавалось, в глазах рябило и двоилось, они прыгали от одного предмета на другой, и во избежание головокружения я их закрыл.

Но что, я так и буду сидеть с закрытыми глазами, ведь я же ещё не умер? И хорошо, что я от такого нервного возбуждения не выронил свой веник; я, как тот хлыст от сектантов, начал им хлестать себя, вокруг себя, не разбираясь, кто где и кто есть кто. В глубине туманных паров поднялся неимоверный визг от неожиданного всплеска эмоций и восторга. И я вдруг каким-то чудом оказался между двумя возбуждёнными и трепещущими телами, разгорячёнными от влажных паров и внутреннего огня…

– И что дальше? – не вытерпел я долгого молчания Арсена.

– Что-что, а то ты сам не знаешь…

Он вдруг замолчал, показал мне глазами в сторону и начал барабанить по столу.

Оказалось, что он заметил раньше меня приближение наших жён, которые «потеряли» нас и отправились в поиски.

До них дошли кое-какие слова, и они начали требовать:

– Давайте рассказывайте, что вы замолчали? Какая-то баня и ещё что-то?..

– Да какая баня, ничего не было! – Умел Арсен наводить тень на плетень. – Что вы, сами не понимаете, это же русская деревенская баня! Кругом – пар, туман и ничего не видно, это, как «бой в Крыму – всё в дыму и ничего не видно!», – и он начал жестикулировать, объясняя, какие там были тьма и неразбериха.

На этом и я, и мои читатели потеряли самые интересные эпизоды пребывания моего друга на одном из уровней неба. Мы не знаем, чем закончилась и когда закончилась эта баня, тем более что у этого любознательного парня впереди ещё была такая же фантастически длинная ночь с недосказанными таинственными приключениями. Но у каждого из нас, в меру своего воображения и эротических фантазий, есть возможность представить себе ход дальнейших событий. Ведь реальная жизнь каждого из нас мало чем отличается от тех фантастических снов, былей и небылей, которые нас время от времени посещают, и благо, что многие из нас останавливаются у запретной черты. А другие перешагивают через эту красную черту, и растворяются в греховном омуте разврата.

Осуждаю ли я друга? Да вроде я и сам недалеко ушёл от него, и если кто-то считает себя непогрешимым, тот пусть читает Евангелие от Матфея (5:28). «Вот невидаль, – скажете вы. – Да кто же женщин не любит?» И будете правы.

И тем не менее все мы поступаем по-разному. Кто-то влюбляется в идеальных для себя женщин, болеет, страдает и терпит, и от этого получает моральное и эстетическое удовольствие. Ему этого достаточно, так как обычно между ним и его возлюбленной бывают естественные преграды, разрушить которые они не в состоянии. Другой любит только доступных женщин, с которыми без всяких хлопот и заморочек делает своё дело; заносит их в длинный список покорённых и на этом успокаивается. Этому человеку просто-напросто некогда, ему ни к чему всякие сантименты и переживания. О таких мужчинах молва говорит очень просто и лаконично. Для того, чтобы не смущать детей до восемнадцати лет, я напишу это по латыни: «Vsunul, vinul i poshol».

Разные характеры у мужчин и разный темперамент, причём это не связано с потенциальными возможностями данного, конкретно взятого гомо сапиенса. Между физической потенцией и духовным состоянием человека нет ни прямой, ни обратной зависимости.