Сталинские соколы

Траутлофт ввел новую тактику. теперь наиболее подготовленные экипажи в ясные морозные лунные ночи летают на перехват русских ночных бомбардировщиков. Летчики нашей группы летают на «свободную охоту» в район Волхова и Ленинграда – как называют его русские.

3 февраля я допущен к боевым вылетам на Ме-109Ф-2, закрепленный за мной самолет несколько старее, чем разбитый в августе, но выбора нет. Мой второй, а по настоящему – первый боевой вылет, закончился не многим лучше августовского.

В 8.30 взлетаем тремя парами на прикрытие порта в районе Шлиссельбурга. При взлете надо помнить, что Красногвардейск слишком близко расположен к линии фронта и могут появиться русские самолеты. После взлета с набором высоты до тысячи шестистам метров взяли курс на Ладогу. Наша пара должна была прикрывать идущих впереди, и мой ведущий Франц Михелка пошел в набор высоты. Несмотря на ясную погоду, на маршруте я потерял ведущего и стал держать курс на летящее впереди звено, затем я потерял и его. Не обнаружив своих, я прошел до порта Новая Ладога, где попал под обстрел кораблей русской флотилии, не причинивший мне вреда, развернулся и проследовал на аэродром, так и не найдя группу. Уже на земле я узнал, что группа приняла бой южнее в районе Волхова на меньшей высоте, чем был я. Наши одержали четыре победы, но и потеряли четверых пилотов. Там был сбит и пропал без вести мой товарищ оберфельдфебель Эрих Фрикке, прибывший в часть несколько раньше меня. В этом бою он одержал свою шестую и последнюю победу. И хотя серьезного нагоняя за свое «успешное» возвращение раньше остальных звеньев я не получил, и мой ведущий остался жив, я испытывал чувство вины за сбитых товарищей.

Командир моей группы гауптман Эккерле не доволен моими успехами и хочет поднять вопрос о моей летной годности. Перспектива быть списанным в стрелки бомбардировочной авиации меня не вдохновляет. Я пытаюсь анализировать свои неудачи, возможно виной мое зрение, правый глаз от рождения у меня видит хуже левого. При поступлении в люфтваффе пройти медицинскую комиссию мне помогла протекция отца, теперь этот недостаток проявляется в рассеянном зрении, причем моя невнимательность усиливается в моменты повышенного нервного напряжения, в обычных полетах подобных вещей не происходит.

Эккерле погиб 14 февраля, его самолет был сбит зенитным огнем над территорией противника, как стало нам известно, он благополучно сел, но был убит русскими варварами. Новому командиру первой группы Гансу Филиппу не до моего списания. Весной началось перевооружение на новые Мессершмитты. Я летаю редко, приблизительно раз в пять дней, когда позволяет погода и на вторых ролях, тогда как остальные пилоты эскадрильи делают до нескольких вылетов в день. Меня не отправляют за линию фронта на «охоту», в основном я дежурю на прикрытии собственного аэродрома или делаю второстепенные полеты в тыл, например, когда необходимо перегнать самолет. Летом нашу группу на месяц перебазировали в Финляндию, но в августе вернули обратно на аэродром постоянной дислокации «Красногвардейск». Прошел второй год войны на восточном фронте, и хотя успехи «Грюнхерц» велики. сбито две тысячи самолетов противника, мы, прочно увязнув летом в болотах, а зимой в северных снегах, так и не сдвинулись с места, и уже девяносто три летчика эскадры отдали жизни в воздухе Ленинграда.

Наступил март 1943 года. Нашу группу выводят в Хайлигенбайль для перевооружения на новые самолеты ФВ-190. На наш аэродром Красногвардейск из Дугино переводится третья группа пятьдесят первой истребительной эскадры «Мельдерс». Часть этой группы уже перевооружена на Фокке-Вульфы, часть – осваивает Мессершмитты последнего выпуска – «G». Испытывая смешанные чувства, я переговорил с гауптманом Филиппом на предмет перевода меня в «Мельдерс». Я еще на Мессершмитте себя никак не проявил, и переучиваться на новую технику не хотел. Мне нравился Bf-109, и искренне любя и веря в эту машину, я надеялся что, в конце концов, смогу показать себя хорошим пилотом. Ганс Филипп, подшучивая, что потеря не велика, оформил мой перевод в новую часть, и когда первая группа «Грюнхерц» покинула аэродром, я остался в Красногвардейске.

Летчиков истребительной эскадры 51 «Мельдерс» называют «самыми усталыми людьми войны», за три с лишним года в постоянных передислокациях им удалось побывать и на Западном, и на Восточном фронте. Их вывод в Красногвардейск, по сути дела, был кратковременным отдыхом перед летней кампанией. Командир эскадры Карл-Готфрид Нордман получил серьезные ранения в результате столкновения двух самолетов в январе этого года и «Мельдерс» временно осталась без командира. Командиром третьей группы, куда меня приписали, был кавалер Германского Креста в Золоте Карл Хайнц Шнелл. В этот период группа летала мало. Было несколько дней интенсивных боевых вылетов в середине марта и в начале мая.