Сталкер

— Если у них не будет причины приходить сюда, они не придут, — отвечаю я, поворачиваясь в поисках кое-чего в своей сумке. Достаю ноутбук, который украл, когда был с парнями. Подумал, что может пригодиться, и он пригодился. — Ты сама об этом позаботишься.

— Что? — она давится смешком, принимая это за шутку. Но я не шучу. — За каким хреном мне помогать тебе удерживать себя здесь в качестве заложницы в своем же доме?

Я улыбаюсь ей, включаю ноутбук и открываю браузер.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, я заморю тебя голодом, изрежу, и буду удерживать твою жизнь на волоске только, чтобы ты снова испытала все вышеперечисленное.

Она сглатывает, дрожь в ее теле становится заметной, когда я подношу ноутбук так близко к клетке, чтобы она смогла набрать текст

— А если помогу?

— Я все равно заставлю тебя страдать, — отвечаю я. — Только чуточку меньше.

Моя улыбка заставляет ее содрогнуться, а затем она подносит пальцы к клавиатуре.

— Чего ты от меня хочешь?

— Зайди на свою страницу в фейсбук. Остальное я сделаю сам.

Я не свожу с нее глаз, пока она печатает. После того, как она вводит пароль, я поворачиваю ноутбук к себе и печатаю пост о том, что она отправляется в отпуск. Добавляю несколько фото, скачанных из интернета, и размещаю пост. Затем мы повторяем то же самое в Твиттере, Инстаграмме и даже электронной почте. Теперь, когда мы установили автоответ с текстом «Я в отпуске, не ждите ответа», я могу быть уверен, что никто не станет рыскать возле ее дома в течение пары следующих недель.

— Ты не можешь вечно удерживать меня здесь, — говорит она.

— Знаю, но сейчас-то могу.

— Исчезновение охранника рано или поздно заметят, — бурчит она.

— Оу, не переживай о них. Приволочь сюда эту клетку — не единственное, что я сделал за время своего отсутствия.

Ее глаза расширяются

— Что ты сделал?

— Вытащил его тело из кустов, затащил в грузовик и спустил по дороге в реку.

Она ахает, застигнутая врасплох тем, с какой легкостью я могу говорить о смерти. Что тут скажешь? Когда убьете достаточно, то перестанете чувствовать то, что должны при убийстве. Мне плевать и на жизнь, и на смерть. Они обе могут быть как благословением, так и проклятием.

Внезапно она делает рывок к прутьям, словно зверь, отчаянно пытающийся ухватить больше.

— А что с Артуром? — спрашивает она.

— Ну, после того, как я ударил его ножом, не уверен, что он далеко уполз. Но когда я вернулся, чтобы проверить, его не было. Должно быть, уполз, чтобы спасти свою жизнь. Конечно, это бесполезно, потому что такое количество потерянной крови — фатально. Предполагаю, он до сих пор лежит во дворе где-то под деревом или что-то вроде этого.

Ее губы начинают дрожать, а глаза наполняться сладкими, желаемыми мною слезами. Я мог бы выпить их — вот насколько мне нравится их видеть.

— Он мертв?

— Возможно, — раздумываю я, присаживаясь на корточки, чтобы сделать последние коррективы на ноутбуке. — Вероятнее всего.

— Как ты мог? Он не имеет к этому никакого отношения. Никакого, — выплевывает она. — А ты убил его!

— Ага, что ж, технически, он имеет кое-что общее с этим.

— Только потому, что он мой любовник? Почему? Что он тебе сделал? — спрашивает она, отчаяние сочится из каждого ее слова. — Он не заслуживал смерти.

— Мне он не сделал ничего, но собирался сделать тебе. И не говори мне, что не заметила изменений в его поведении.

— Что ты имеешь в виду? Что тебе об этом известно? — спрашивает она, нахмурившись. — Расскажи мне!

Ее приказ вызывает у меня улыбку. Забавно. Она все еще думает, что может командовать людьми, даже сидя в клетке.

— Возможно, я расскажу тебе позже. А возможно, и нет. Кто знает? — Я наклоняюсь и подмигиваю. — Я знаю. И мне нравится быть тем единственным, кто знает, что с тобой случится.

— Пошел ты нахер, — произносит она.

Хватаю ее за подбородок и притягиваю к себе.

— Нет, пошла ты на хер за то, что разрушила мою жизнь.

Я отталкиваю ее так сильно, что она падает на задницу.

— Я не заслуживаю этого.

— О, уже забыла о том, что заперла меня в тюрьме за то, что сделала ты?

— Ты убил Филиппа! Естественно, ты отправился в тюрьму. Это был лишь вопрос времени, когда они поймают тебя.

— Нет, вопрос времени был лишь в том, когда они поймают тебя, но ты не думала об этом до сих пор, да?

Она прищуривается, поджимая губы, словно то, что она собиралась сказать, разрушит ее шанс на освобождение. Она не понимает, что я уже все знаю, и что поздно для нее искать искупление. Она сделала свой выбор, когда решила сделать из меня врага, а не друга.

— Ты пытался посадить меня в тюрьму за убийство собственного мужа, — произносит она, заправляя свои крашеные белокурые волосы за уши, словно собирается заключить сделку. Мило.

— Нет, это ты убила его голыми руками.

— Не убивала! Я всего лишь передала ему бокал, который ты мне дал! Я не знала, что в нем был яд. Как это может быть справедливо?

— В любви и на войне все средства хороши, сладкие щечки, — размышляю я, закрывая ноутбук. — Ты сыграла в игру и проиграла. Конец истории.

— И ты думаешь, что это весомая причина, чтобы запереть меня как какое-то животное?