Сталкер

— Хмм, — хмурится он, вскидывая голову. — Ты никогда не была благодарной. «Спасибо» очень странно звучит из твоих уст.

Отвечаю ему улыбкой.

— Что ж, все бывает впервые.

Феникс лишь смеется и качает головой.

— Ты... ты та еще штучка, ты это знаешь?

— Все так говорят. А я не понимаю этого.

— Или просто не хочешь, — он откашливается. — Повернись.

Делаю, как он говорит. Феникс берет мои руки и защелкивает на запястьях наручники. Затем хватает кожаный поводок и пристегивает к кольцу на моей шее. Ключом открывает замок на клетке и вытягивает меня.

— Выходи.

На руках и коленях я выползаю из своей маленькой тюрьмы, в которую он меня поместил. Это сложно, учитывая, что руки не свободны, но мне удается. Феникс тянет за поводок, вынуждая меня поднять шею так, что приходится сесть на пятки.

— Вставай, — звучит его команда.

Не разрывая с ним зрительного контакта, медленно поднимаюсь. Поводок натягивается сильнее, и я лечу в его объятья.

— Осторожней, Принцесса, — улыбается он.

— Ты потянул, — пытаюсь устоять без помощи его рук и ища за что ухватиться.

— Хочу, чтобы ты почувствовала, что это такое — быть подконтрольной кому-то, — произносит он, притягивая меня к себе за ошейник. — И как тебе?

— Неправильно.

Левый уголок его губ дергается вверх.

— Неправильное иногда может иметь положительную сторону. — Он поднимает нож в руке и проводит им по моей щеке, заставляя меня содрогнуться. — Мне так больше нравится… — мурлычет Феникс. Затем впивается лезвием мне в кожу. Мне с трудом удается не издать ни звука, пока кровь скатывается по лицу.

— Такая красивая… — слышится его шепот. — Такой позор, что придется пустить все по ветру.

— Почему? — спрашиваю я, не понимая его одержимости моей кровью.

Феникс наклоняется, высовывая язык, чтобы слизнуть капельку крови.

— Потому что ты больше не сможешь лгать, как только станешь такой же уродливой, как и я. Вот только я уродлив внутри, а ты будешь и внутри, и снаружи.

— Нет, я не считаю тебя уродливым.

Он останавливается и смотрит на меня мгновение, всего лишь молча дыша.

— Лгунья, — бормочет он.

— Нет. Это правда, — отвечаю я. — Зачем еще мне становиться такой… — я сжимаю губы.

— Возбужденной? — В его глазах воспламеняется искра. — Хмм...

Порез на щеке не глубокий, но жжется и чертовски щиплет. К черту его. Я не могу с ним соревноваться — этот парень меняет тактику поведения.

— Знаешь, я мог бы привыкнуть к этому, — говорит он.

— Что ты имеешь в виду?

Феникс наклоняется к моему уху, чтобы прошептать:

— К тебе в роли моего питомца, а не врага.

Я втягиваю воздух, когда он целует меня в шею, нож все еще находится в нескольких дюймах от того, чтобы снова проколоть мою кожу. В сказанном двойной подтекст: я не знаю, что думать или как почувствовать именно то, что он хочет.

Феникс шепчет:

— Думаю, я бы лучше оставил тебя в живых, чем позволил умереть, не развлекшись. — Лезвие скользит вверх и вниз от подбородка. — Ты согласна?

Киваю, стараясь не наткнуться на лезвие ножа.

— И сейчас мне очень весело, — продолжает он, затягивая поводок еще крепче, словно хочет услышать, как я задыхаюсь. — И могу сказать, что тебе тоже.

— Чем я себя выдала? — Я вкладываю столько сарказма в шутку, сколько могу.

— О, не думай, что сможешь скрыть свое волнение от меня, Ванесса. Я знаю, как рьяно ты жаждала такой сильной руки, как моя. — Нож скользит по моему предплечью, словно ласкает меня. — Все эти годы черствого брака, должно быть, оставили тебя чертовски голодной…— рычит он мне на ухо, облизывая мочку. — Изголодавшейся по настоящему мужчине.

Я вздыхаю, чувствуя его улыбку кожей. Как бы отчаянно мне ни хотелось отрицать его требования, должна признать, что я всегда хотела сильного, независимого, доминирующего мужчину, кого-то, кто был бы в состоянии заполнить мое сердце и мне не потребовалось бы вручать его на блюдечке. Тот, кто любил бы меня за то, кем я была, без запретов.

Вот только я не хочу, чтобы Феникс был этим мужчиной.

Как он мог? После всего, что мы сделали друг другу?

— Да ладно, — говорит Феникс и тянет меня за поводок за собой на кухню.

Я с удивлением обнаруживаю, что стол на двоих уже накрыт. Кажется, мое удивление привлекает его внимание.

— Впечатлилась? — спрашивают меня, привязывая поводок к деревянной балке.

— Ждешь компанию?

Он хмурится, как будто не понимает вопрос.

— Нет. С чего ты взяла??

— Хочешь сказать, что накрыл и на мою персону тоже?

— Ну, как уже было сказано, я думал, что ты, возможно, проголодалась. — Его ухмылка до чертиков раздражает и остается сексуальной… Боже, я не уверена, чего хочу: высказать ему все или улыбнуться в ответ.

Особенно, когда он начинает покусывать кольцо в губе... Черт, это горячо.

Господи, почему я думаю об этом?

— Сядь, — приказывает Феникс, что дает мне повод отвлечься от мыслей. — На колени.

Сажусь на пол, но он привязал поводок так высоко, что тот заставляет меня закинуть голову.

— Не двигайся, — произносит Феникс. — Ты знаешь, что произойдет, если ослушаешься.

В этом положении, в углу комнаты, я выгляжу как девушка, которая кого-то ждет. Всегда ждет... ждет его. Так, как он, вероятно, хотел бы этого.