Сталкер

Никто из других ребят не хочет подходить к нему. Говорят, его родители не хотели его, и что он опасен, потому что сиротский приют, в котором он жил ранее, отказался от него. Думаю, это все ложь, а все остальные просто боятся. Но я — нет.

Как-то, в один из дней, я прекращаю играть в ловца и решаю подойти к нему. Мне любопытно, такой ли он, каким его описывают. Может, мне просто интересно увидеть, есть ли в нем больше, чем видно на первый взгляд. Я хочу дать шанс всем, даже если остальные не хотят.

Иду и становлюсь у него за спиной, наблюдая, как мальчик играет с муравьями на земле. У него в руке увеличительное стекло, но вместо того, чтобы смотреть на них, он их жжет.

Опускаюсь на колени рядом с ним, и он замечает меня. Почти падает на бок, но ему удается удержаться, его глаза расширяются при виде меня.

— Привет, — произношу я со смешком. — Все в порядке. Не бойся. Это всего лишь я.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает он, словно это гениальный вопрос.

Я не понимаю его. Он думает, что мне от него что-то нужно? Наверное, он ожидает, что люди разговаривают с ним только, если что-то хотят от него. Бедняга.

— Ничего. Я всего лишь хочу узнать, что ты делаешь, — улыбаюсь ему милой улыбкой, а он просто пялится на меня с нахмуренными бровями и прищуренными глазами.

Затем парень начинает тыкать в муравьев пальцами, давя некоторых из них в ходе своих действий.

— Знаешь, будет больше веселья, если ты оставишь их в живых, — произношу я, спустя некоторое время.

Он прекращает жечь и давить их и поворачивает голову ко мне, словно ждет, что я покажу ему, и даже не знает, что. Я сжимаю губы, пытаясь понять, что делать. Затем замечаю гусеницу, ползущую по листку, и наклоняюсь, чтобы схватить ее.

— Видишь эту малютку?

Он кивает, прикусывая губу.

— Ну, если ты оставишь ее в живых, она превратится в красивую бабочку.

— О, — произносит он. Он не знал этого? Может, просто не обратил внимания во время урока. Хотела бы и я делать это иногда… не уделять внимания, чтобы после меня за это не наказали.

Я улыбаюсь ему и кладу гусеницу на его ладонь.

— Назови ее.

Он вскидывает бровь.

— Зачем?

— Теперь она твой питомец. Ты должен заботиться о ней, — смеюсь я. — Теперь она — твоя ответственность. Ты должен поддерживать ее жизнь. В ином случае, ты никогда не увидишь, во что она превратится.

— Но ты только что сказала, что она станет бабочкой.

— Да, но они все разные. Одинаковых бабочек нет. И если ты не убедишься, что она жива, ты никогда не узнаешь, как она будет выглядеть, — подмигиваю я.

— О… точно.

Мальчик рассматривает ее поближе, словно она — нечто странное. Это всего лишь жук, но думаю, он просто привык убивать их вместо того, чтобы рассматривать. Неудивительно, что другие дети боятся его.

Я поднимаю листочек и удерживаю близко от гусеницы.

— Им нужен воздух и листья, конечно же. Это то, чем они питаются.

— Хммм... но где мы будем ее держать?

Я обдумываю это секунду, затем вдыхаю.

— О, я знаю! Жди.

Я подскакиваю, похлопывая ладонями, чтобы стряхнуть грязь, и бегу назад в здание, оставляя мальчика позади. Быстро вбегаю к учительнице, у которой, я знаю, припрятана пара стеклянных банок среди провизии.

— Мисс, мне можно взять банку, чтобы мы могли посадить туда жучка? — спрашиваю я своим милым голоском.

— Конечно, милая! — она берет одну и протягивает ее мне. — Вот, держи. А теперь запомни. Им нужен воздух, так что убедись, что не накроешь дырочки в крышке.

— Сделаем, — отвечаю я, убегая к двери.

— О, и убедись, что даешь им свежие растения!

— Спасибо! — кричу я, пока бегу назад к мальчику.

В момент, когда он меня видит, на его лице расплывается широкая улыбка, которая удивляет меня. Он не такой пугающий, каким его считают другие дети. Думаю, он еще не знает, но я могу помочь с этим.

— Смотри, — говорю я, ставя банку. Я хватаю листок с гусеницей и кладу их вместе внутрь, закрывая крышку. — Теперь ты сможешь носить их везде, куда идешь.

Мальчик берет банку и поднимает ее, разглядывая содержимое одним глазам, прикрыв второй.

— Ты до сих пор не дал ей имя, — говорю я.

Он смотрит вверх на меня с широкой улыбкой на лице.

— Майлз Второй.

— Майлз Второй? — слегка хихикаю я.

— Ага, Майлз Второй. — Он стучит по стеклу, наверное, пугая маленького жучка до смерти.

Я подавляю еще один смешок. Он обворожителен.

— Мне нравится.

— Нравится? — спрашивает он.

— Ага, — отвечаю, — эй… а я даже не знаю, как тебя зовут.

— Майлз.

— Оу… — краснею я. Неудивительно. Теперь в имени жучка появляется больше смысла.

— А тебя? — спрашивает он.

Я протягиваю руку.

— Ванесса.

* * *

10 лет