Сталкер-югенд

  - Самоеды верят, кто съест сердце убитого зверя, никогда не озлобится и напрасно зверушку не убьет.

  Тоже ничего. Жестковато только. Сердце.

  Человек любит придумывать всякие красивости. И себе памятно и вспомнить хорошо. Медовый месяц, Бабье лето.... В памяти Чили эта короткая неделя... Интересно, в чем разница с длинной неделей, если в обеих по семь дней? Так вот, неделя показалась короткой. Небольшое озерцо, в окружении могучих елей. Сколько угодно можно спать, купаться, разглядывать друг друга в хрустальной воде, не стесняться ходить голышом и читать мысли и желания по пульсу, дыханию, по сотням до этого непонятным и нечитаемым признакам. В этой коротенькой неделе уместилось столько, что при других условиях собирать годы и годы.

  После нехоженых дебрей и замечательного двухдневного сплава на плоту, предстоял трудный открытый участок. В пустошах чувствуешь себя голым, не защищенным, уязвимым.

  - Тут надо быстрым шагом. А то и бегом.

  - Смогу, - уверена Чили.

  Но не уверен Паха. Он загодя переложил из её рюкзака большую часть груза к себе. У нее только одеяло и еда.

  Легкая всхолмленность напоминала ленивые волны, бегущие к далекому рифу. Серая линия горизонта обезображена конусом. Будто чирий назрел.

  - Террикон. Вояки нарыли. С той стороны разлом. Спустимся. Внизу, в карьер, - глядя на излишне серьезную девушку, Паха пообещал. - Рыбы подергаем.

  Темп хода приличный. Чили довольно быстро выдохлась. Паха остановился отдохнуть. Даже причину придумал, щадил самолюбие девушки.

  - Давай ноги гляну.

  Чили не противилась. Разулась и позволила осмотреть. Лишь только поглядывала изподлобья. Вторую половину дня она шла не очень. Молчала, думала о чем-то. Паха с расспросами не лез. Женский пол и себе мороку придумает и других заморочит.

  Остановились на ночлег, но костра не развели.

  - Далеко видно, обойдемся, - решил Паха.

  Звезды, пустошь и тревожная тишина. И двое затерянные в тишине, пустоши и под звездами. Чили слышит дыхание Пахи. Он не спит. И знает, что она знает, что не спит. Игра такая. Знать о друг друге и делать вид, что все происходит с точностью наоборот.

  Хоть бы лапочкой обозвал, - язвит Чили, когда пахина рука подоткнув одеяло остается лежать под её грудью. Пока.

  - Спи, ланка, - тихо просит Паха, прижимаясь.

  Как же.... уснешь....

  Побудка не затянулась, сборы и завтрак тоже. Паха забрал её рюкзак себе.

  - Постарайся не отставай в подъеме.

  - А что там? - любопытничала Чили, коротая путь.

  - Шахта.

  - Был в ней?

  - Довелось пару раз.

  - Спускался?

  - Нет. Там все завалено.

  - Хоть что-то интересное осталось?

  - Что может быть интересного в развалинах?

  - Но мы же туда идем?

  - Не совсем. Вон в том боксе, - Паха даже не показал в каком, - спуск. Лестница. По гребню долго обходить.

  - Ты же сказал завалено все.

  - Ну не все. Вернее про то не все знают.

  - А вдруг там гусятники или еще кто?

  - Вряд ли. Когда через террикон идут, останавливаются в том краю, где мачта. Крыша есть, стены целы, вода в цистерне. Хлопот меньше, - на этот раз Паха указал на основное скопление заброшенных строений. - А нам в другой край.

  - А кто такая ланка?

  - Ланка?

  - Да, ланка. Ты сказал, спи ланка.

  - Женщина.

  - Женщина?

  - Угу. Моя женщина.

  - Моя? Лучше.

  - Если полностью, то моя любимая женщина.

  - Звучит воодушевляющее, но как-то по собственнически.

  - Как есть.

  - А по правде что означает?

  - По правде?

  - По правде-правде.

  - Гм... Упитанная телка.

  - Ох, ты! Коровой обозвал. А я-то наивная, думаю, что ты к моим титькам тянешься.

  - У самоедов ланка самая ценная вещь в хозяйстве.

  - Так я еще и вещь!?? - дурачилась Чили.

  - Да, ладно тебе.

  - А что говорят нелюбимой?

  - Кага.

  - А по-нашенски?

  - Вредная

  - То есть когда я буду, кисочка и лапать себя позволю, то ланка, а сковородкой двину, то кага?

  - Если сковородкой, то - каренга.

  - Запомню....

  В бурьяне, раскинув руки обнять зарю, лежал убитый. Чили отвернулась. Не привыкнешь к подобному. От шеи до яиц плоть выедена до позвоночника.

  Паха повел себя странно. Не стал осматриваться место трагедии и убитого, а закрыл глаза и подставил открытые ладони небу. Глубоко вдохнул и, издавая низкий горловой звук, застыл. Вслушался в ветер. Вслушался в пустошь.

  Началась игра в кошки мышки с кем-то неведомым. Со стороны Паха выбирал легкий путь, а на самом деле двигался к одной ему известной точке. Скоро Чили поняла, к боксу они не идут.

  Делали все на ходу. Ели, пили и отдыхали, замедляя шаг. За это время Паха успел осмотреть оружие. Приготовить, гранаты вывесив их на пояс.

  - Чтобы не происходило, слушай только меня. Объяснения потом. Скажу беги - беги, скажу стой - стой. Что скажу, то и делай, - потребовал Паха.

  - И стрелять не надо?

  - Если скажу.

  По небольшой дуге, обошли груды кирпича. Здание обрушено, просело крышей. Зато крыльцу с колоннами и вертушками, ничего не сделалось. Заходи.

  Нить фундамента бывшего забора.... Пенек пропускного пункта... Предупреждение на плакате: Закрытая зона. Предъявите пропуск. Асфальтовая лента.... Шахматные посадки деревьев....