Стальная эскадрилья

Из всех полетов на Либаву, столь различных и так похожих один на другой, особенно запечатлелись два. В одном из них мы наносили бомбардировочный удар по кораблям противника, находящимся под разгрузкой в порту. Общую колонну двух полков, состоявшую из шести девяток, вел командир 5-й гвардейской бомбардировочной авиационной дивизии Герой Советского Союза гвардии генерал Владимир Александрович Сандалов со штурманом дивизии гвардии подполковником Владимиром Прокофьевичем Кузьменко. Наш полк, возглавляемый гвардии подполковником Свенским, следовал вторым. Вторую группу в полку вел командир 2-й эскадрильи Евгении Селезнев, а мне довелось вести третью группу, замыкавшую боевой порядок. В хвосте строя летать всегда труднее. Даже незначительные колебания в скорости ведущих доходят до ведомых многократно усиленными. К тому же замыкающие чаще других подвергаются атакам вражеских истребителей.

Но были у «арьергарда» и свои преимущества: больше времени оставалось на оценку характера стрельбы зенитной артиллерии, а значит, и на выработку более обоснованного решения, как выполнить противозенитный маневр. Так что в целом минусы в какой-то мере компенсировались плюсами.

Мы, бомбардировщики, предпочитали заходить на Либаву с моря, где противодействие как зенитной артиллерии, так и истребителей было более слабым, чем при полете над боевыми порядками вражеских войск, мощными узлами обороны, крупными населенными пунктами. Когда мы подходили к Либаве с морского направления, истребители врага встречали нас, как правило, неподалеку от побережья — дальше выдвигаться им не позволял малый радиус действия, а еще более, пожалуй, — бушующие внизу декабрьские волны Балтики. Что касается зениток, корабельных и береговой обороны, то их массированный огонь сопровождал нас практически лишь означала боевого курса, и бомбы даже с подбитых самолетов падали в районе цели.

Итак, наша колонна, прикрываемая истребителями, развернулась в районе Мемеля в сторону моря и, выполняй несколько доворотов, вышла к боевому курсу. Ми о хорошо было видно, как на нашем пути полыхнул шквал заградительного огня. Опытный ведущий генерал Сандалов сделал все, что возможно в таких условиях: круто отпор пул вправо, потом влево и стал на короткий боевой курс. Тут же один из самолетов его группы отвалил и сторону и, оставляя дымный шлейф, пошел со снижением. Затем первая группа скрылась в огне и дыме зенитной завесы. Казалось, не было возможности преодолеть этот бушующий смерч, но самолеты наши ныряли в него один за другим.

Вот стала на боевой курс группа, ведомая майором Семеновым. Мы летели следом за ней, поэтому я уже мог разглядеть, как после сброса бомб девятка отвернула вправо и со снижением начала отходить от цели. Замысел командира группы был ясен: успеть развернуться, не доходя до очередной и притом наиболее плотной огненной завесы. Но майор Семенов на этот раз, видимо, не учел, что радиус разворота группы больше, чем одиночного самолета. Уже в ходе разворота ведомые, не готовые к столь крутому маневру, начали отставать. Строй распался, и я потерял эту группу из виду. Тем временем мне удалось высмотреть слева по курсу небольшую «прореху» в заградительном огне, и хотя отклонение влево несколько удлиняло маршрут полета, грозило отставанием от общей колонны, я все же принял решение воспользоваться этой «брешью» и благополучно проскочил через нее со своими ведомыми.

Выйдя из зоны зенитного огня, мы увидели лишь пять поредевших групп из шести. Я сразу начал искать пропавшую девятку в правом секторе, куда она, помнится, разворачивалась. Да, группа здесь, но… Только три «пешки» из девяти жиденькой цепочкой летели над самым морем к линии фронта. Несколько вражеских истребителей преследовали эти почти беззащитные, отставшие от колонны самолеты, и вскоре двух из них фашистам удалось сбить. А пристроившиеся к нам на обратном маршруте истребители прикрытия ничего этого не видели, на запросы по радио не отвечали — просто не слышали. Как потом стало известно, лишь командир группы на подбитом самолете с трудом перетянул линию фронта; все остальные экипажи девятки были потеряны, и только несколько позже некоторые из них возвратились, как говорили тогда, в «пешем строю».

В другом боевом вылете на порт Либаву наш полк следовал в дивизионной колонне, на этот раз ведущим. Я возглавлял вторую девятку. Заходили опять с моря. Перед вылетом получили информацию, что до нас по порту нанесет удар бомбардировочный авиационный корпус, которым командовал генерал-майор авиации И. П. Скок. Это было единственное соединение, вооруженное самолетами Ту-2 — несколько более скоростными и грузоподъемными, чем наши «пешки». Они поступили на вооружение уже в конце войны и потому не успели найти широкого применения в боях.