Стальная империя

Манташев довольно кивнул. Хотя лояльность шаха стоила двадцати миллионов рублей в виде кредита, предоставленного Россией Персии[19], дебет персидских скважин впечатлял даже видавших виды бакинцев и не оставлял сомнений: доход от эксплуатации месторождения покроет затраты в ближайшее время. Уже через неделю после первой нефти Манташев понял: грядёт дефицит транспорта, а через месяц судорожных попыток сформировать гужевые караваны пришло понимание, что в пожарном порядке необходимо тащить трубу и рядом с ней прокладывать узкоколейку, сооружать сторожевые блокгаузы и привлекать к патрулированию армию, так как вообще любые торговые караваны, а уж тем более нефтетруба и железная дорога в этих диких местах – как пряник для местных бандитов и не местных агентов Турции и Англии. Пока тянули узкоколейку, поняли, что и её пропускной способности будет явно недостаточно! Договорились с шахом о железнодорожной концессии. Сегодня чугунка строится сразу шестью бригадами: две ведут полотно навстречу друг другу из Месджеде-Солеймана и порта Бендер-Махшехр, еще две – от месторождений до Тегерана, и, наконец, третья пара тянет рельсы от Тегерана и Тебриза, что почти на границе с Россией.

А в Бендер-Махшехр в канун Нового года загружается первая товарная партия с чёрным золотом в танкеры Самуэля Маркуса из «Бритиш Петролеум». Вот-вот начнёт пополняться звонкой монетой касса наполовину казённого «Персидского нефтяного товарищества». Вернутся первые вложения из государственного бюджета. Самуэль, попавший из-за кризиса со своими нефтевозками в тяжелое положение, теперь молится на Манташева, буквально спасшего его от банкротства, зафрахтовав корабли на два года вперед – ровно через такой срок черноморские верфи пообещали спустить на воду отечественные танкеры.

Было, правда, одно темное пятно на безоблачном персидском небосклоне – настойчивые попытки британцев зацепиться в Персии хотя бы одним коготком. Английский финансист Уильям Нокс д’Арси нежданно-негаданно получил у персидского шаха Музаффара аль-Дина из династии Каджаров концессию на «добычу, разведку, разработку, переработку, экспорт и продажу натурального газа и нефти… в течение шестидесяти лет»[20]. Задачу поиска нефти д’Арси, предпочитавший не покидать пределов Европы, поручил инженеру Джорджу Рейнолдсу, которого уже вряд ли найдут. Пустыня хорошо прячет следы, а нефтяной бизнес не терпит излишне наглых. В любом случае приходится держать ушки на макушке и отслеживать появление непрошеных гостей. Этим сейчас занимаются дашнаки и армянский пехотный корпус, усиленно вылавливая иностранных лазутчиков и тихонько прикапывая их без излишних политесов. Что с этих дашнаков возьмёшь? Горячие люди, дети гор…

– А если посмотреть шире, – Николай Михайлович крутанул пузатый глобус, украшавший салон яхты, – можно увидеть, что твоя эскадра – это дубинка, положенная у крайне чувствительной точки нашего британского дядюшки, Суэца и Баб-эль-мандебского пролива. И ты ведь не просто тут якорь бросил. Как строительство идет?

– В Пхукете и Бендер-Аббасе уже готовы эллинги для миноносцев и две береговые батареи из шестидюймовок. А доки и мастерские… – Александр Михайлович вздохнул, – некому их строить. И наши, и немцы – все строят Владивосток. Мы пока только земляные работы освоили.

– В Пхукете? – удивился Манташев.

– Это владения нашего доброго друга и практически члена семьи короля Сиама Чулалонгкорна[21], – пояснил Александр Михайлович. – Ники в свое время защитил королевство от нападок французов, и с тех пор Чулалонгкорн считает себя обязанным. Мы воспользовались его добрым отношением и арендовали остров Пхукет вместе с плантациями гевеи и оловянными рудниками. Короля даже уговаривать не пришлось – с появлением военно-морской базы России у его побережья желающих ощипать его, как курицу, сразу поубавится…

– Вот, – Николай Михайлович упёр палец левой руки в Персию, а правой – в Сиам, – посмотри, как нежно ты обнял главную британскую жемчужину! – Николай Михайлович раскинул руки и приложил ухо к глобусу, там, где была изображена Индия. – Чу, я слышу голос вице-короля Керзона. Как он орёт на лордов адмиралтейства: «Сделайте что-нибудь, тысяча чертей! Эти русские уже у меня в печенках! Они держат под прицелом своих двенадцатидюймовок наши торговые караваны! Их флаги…» Кстати, сколько у тебя флагов?

– Костяк эскадры – «Ростислав» и «Георгий Победоносец», – еле сдерживая смех от театральности братца, загнул пальцы Сандро, – второй отряд – «Сенявин», «Ушаков», «Апраксин». Но они дальше Ормуза не ходят. И легкая кавалерия – четыре «Сокола», «Штандарт» и «Казарский»… «Святители», правда, ушли во Владивосток, но зато в Персидский залив пришёл «Наварин»…

– Всё с Чёрного моря под себя подгрёб, так? – не отнимая уха от глобуса, осведомился старший брат. – Даже «Штандарт» мобилизовал, пушками изуродовал.