Стальная Крыса. Золотые годы

Мы гуськом потянулись в узкий вход, минуя охранника в мундире. Он держал в руках счеты и щелчком отмечал прохождение каждого из нас. Впрочем, не каждого. Женщина с маленькой дочкой щелчка не удостоились. Экскурсантами здесь считались только лица мужского пола. Я пригляделся к охраннику. Он щелкнул и посмотрел в распечатку.

— Номер пятьдесят, — громко произнес он и улыбнулся. — Сегодня у вас счастливый день. Вы выиграли ценный приз стоимостью в двести кредитов. — И вручил мне позолоченный диск с изображением молнии, указав на дверь с таким же символом.

Ужасно не хотелось отрываться от группы, но протестовать я не посмел. Кротко взял диск и пошел вслед за охранником. Дверь затворилась за нами с подозрительным лязгом.

— Вот, Джюка, последний на сегодня, — сказал мой поводырь другому охраннику. Тот открыл дверь, за которой оказалась еще одна, решетчатая. Сквозь решетку я увидел комнату, а в ней — нескольких субъектов самого удручающего вида.

— Что происходит? — всполошился я. — Не пойду туда!

И, не успев договорить, почувствовал, как мне в копчик уперся ствол пистолета. Джюка отстегнул от пояса электродубинку.

— Пойдешь, — произнес он не терпящим возражений тоном. — Ты, как и эти джентльмены, вызвался поработать один час в ночной смене. За что и получишь двести кредитов.

— Поработать? Что за работа?

Интересно, сумею ли я вырвать пистолет?

Один из калек, весь в язвах и струпьях, уже стоял у решетки, держался за брусья и таращился на нас с откровенным наслаждением.

— Работа простая, увидишь, — сказал позади охранник. Он шагнул в сторону, на безопасное расстояние от меня, но пистолет не опустил.

Человек за решеткой рассмеялся. Это был тот самый смешок, который во всей Галактике называют ехидным.

— Если поверишь, то ты круглый болван. Хочешь знать, что это за работа? Убирать радиоактивные отходы. За час нахватаешься рентген на всю оставшуюся жизнь.

Глава 19

— Эй, ты, закрой пасть, иначе будут неприятности! — Джюка замахнулся на калеку электрической дубинкой.

Тот снова рассмеялся:

— Неприятности? Что может быть неприятнее лучевой болезни?

Он яростно затряс решетку, но та даже не шелохнулась.

Отвлекай внимание! Я еле заметно повернул голову и увидел стоящего рядом охранника. В запертой комнате поднялся шум. Пистолет не колебался, но я заметил, что его хозяин смотрит на своего напарника. И тут ребро моей ладони со всей силы рубануло ему по запястью.

Он взвизгнул от боли, пистолет упал на пол. Охранник резко наклонился за оружием, а я, продолжая разворот, треснул его другой рукой по шее. Затем крутанулся на сто восемьдесят градусов и оказался лицом к двери, через которую мы вошли. Схватился за ручку, рванул на себя, выскочил.

Все заняло считаные секунды. Группа туристов уходила, вестибюль был почти пуст. В его конце я заметил последних экскурсантов. Никто не смотрел в мою сторону. Я пошел быстрым шагом, подавляя соблазн побежать к выходу. Снаружи больше шансов скрыться. Там море, пристань, паром. Нет, не самая блестящая идея. В любую секунду из комнаты выскочат вооруженные охранники. И сразу ринутся к выходу. Я догнал группу.

Да, если бы я вышел наружу, меня бы схватили. Тут никаких сомнений. Паром не спасет, еще меньше смысла в беготне по острову. Есть способ получше. Охрана не сразу догадается, что я не выбежал из здания, а как ни в чем не бывало отправился на экскурсию.

Я шагал за остальными посетителями. Коридор расширился и превратился в зал, где тускло горели лампы и золотисто светилась стена. Гид уныло бубнил заученный монолог:

— Первое, что бросается в глаза на этой поражающей воображение выставке, — неоспоримое господство нашей атомной электростанции над ее меньшими сестрами. Предназначение реактора на острове Сикузоте — поставлять электроэнергию за самую что ни на есть символическую цену. Здесь видно, сколь эффективна и чиста наша технологическая цепочка…

Поводырь знай бубнил, а экскурсанты пялились на модели и мигающие лампы. Я украдкой поглядывал через плечо и старался, чтобы от входа в зал меня отделяли люди. Кто-то бежал к выходу из здания, доносились вопли. Несколько экскурсантов повернули в ту сторону головы, а я пробрался в середину толпы.

В противоположной стене зала я заметил проем и сообразил, что вскоре экскурсовод поведет нас туда. Я неторопливо сменил курс. При этом регулярно поворачивался, как будто разглядывал панораму. Но и оборачиваясь, пятился. И вот я в коридоре. Никто не смотрит в мою сторону, и темнота не позволяет заметить меня из другого коридора. Я медленно скрылся за углом.

— А теперь, Джим, соображай быстрей, — пробормотал я на ходу.

В коридоре пусто. Надолго ли? Любой, кто попадется навстречу, вмиг определит чужака. Если меня заметят, остановят, потребуют документы — все пропало!