Стальная незабудка

Ладно, что скажешь насчет Дэмиена? Он оказался черствой скотиной или как? Бывшая подруга приехала поговорить и, просидев почти всю ночь под дверью, с утра решила отправиться на тот свет. Кино да и только. Ужасно глупое кино, до странности напоминающее недавнюю встречу на садовом участке, когда завернутая в кухонную клеенку юная дева с отчаянными криками перемахнула через забор, испугавшись несуществующей соседской собаки. В обоих случаях ты подумала о кино. Только здесь у нас не кино, а сериал, ведь после того, как на тот свет голубушку не взяли, она опять принялась за свое – звонить, выяснять…

И тут только Даша осознала, что за все время разговора настоящего имени Дэмиена его бывшая ни разу не назвала. Могла назвать, это было бы естественно. Но почему-то не назвала.

8

В полдень, воспользовавшись отсутствием руководства, коллеги устроили чаепитие. Даше достался огромный кусок шоколадного торта с кремом и цукатами, отказаться от которого значило обидеть Валентину из соседнего отдела, имевшую, с Дашиной точки зрения, только один недостаток – бескорыстную любовь к людям и кондитерским изделиям, что в сумме порождало более или менее регулярное стремление устроить в офисе пир.

«Ты такая худенькая, – говорила она, окидывая Дашу сочувственным взглядом, – что тебя так и хочется накормить». В большинстве случаев Даше удавалось переключить внимание Валентины на неприлично тощего системного администратора Ярослава, но сегодня ей не повезло: Ярослав уплетал уже второй кусок, а торт все не кончался. Большой был торт.

Сидя за рабочим столом, Даша смотрела на экран монитора, делая вид, что проверяет спецификацию, лениво ковыряла торт, неспешными глотками пила смородиновый чай и прислушивалась к болтовне женской половины коллектива. Мужчины в количестве трех человек отошли к распахнутому настежь окну, чтобы выкурить по сигаретке и обсудить вчерашний футбольный матч.

– И представляете, она его простила, – вибрирующим от избытка чувств голосом информировала общественность Галина, мисс Я-Лучше-Знаю. – Застала, можно сказать, на месте преступления, фактически в постели с посторонней девицей, а через неделю уже курлыкала с ним как ни в чем не бывало!

– Может, он обещал жениться? – высказала предположение вредная Жанна.

– Мало ли что он обещал!

– Вот именно! Обещать не значит жениться.

Ну все, защебетали пташки. Жанна наступила на больную мозоль.

– Да если бы они уже были женаты, он оказался бы прощен не через неделю, а через день.

– А может, через час?

– В таком случае мудрее было бы сделать вид, что ничего не произошло.

– Мудрее было бы простить не через неделю, не через день и не через час, а после того, как подарит шубку.

– Самое мудрое послать к чертям собачьим такого мужа, который в супружескую постель тащит кого попало.

– И остаться без мужа и без шубки? Хороша мудрость!

Галдеж продолжался еще минуты две, после чего дамы вспомнили про торт. Мужчины молча ухмылялись.

– Что же это за такой волшебный взамуж, если ради него можно закрыть глаза на постороннюю женщину в супружеской постели и, подозреваю, не только на нее…

Незаметно для себя Даша произнесла эту фразу вслух, и все головы тут же повернулись в ее сторону.

– Инстинкт продолжения рода, – пустилась в объяснения Светлана, мать семейства со стажем. – Это естественно, Дашенька – выходить замуж, рожать детей.

– Потом разводиться, еле-еле сводить концы с концами, безуспешно выколачивая из бывшего алименты, – с готовностью подхватила Жанна, – жаловаться бабам на работе, какой же он козел…

Недавно подавшая на развод Тамара истерически захохотала.

– Ой, да ладно тебе, – сказала добродушно устроительница застолья Валентина, обращаясь неизвестно к кому.

– Это нужно каждой женщине, – продолжала Светлана с энтузиазмом человека, угодившего в канаву и теперь пытающегося убедить всех проходящих мимо, что сидеть в канаве одно удовольствие, – просто не каждая это понимает. Главное, чтобы понимание пришло не слишком поздно.

– Почему нужно? Зачем нужно? – спросила Даша, потрясенная силой ее веры.

– Для самореализации. Для здоровья, наконец!

– Ну и хочется простого семейного счастья, – добавила, прихлебывая чай, Галина. Мирно, без прежнего пафоса. – Вот только мужики пошли не те…

– Ну началось, – хмыкнул от окна веселый толстяк Витя.

– До чего же я люблю эти песни, – подхватил Сергей Герасимович, обладатель густой ухоженной рыжей бороды и таких же рыжих усов.

Ярослав что-то промычал с набитым ртом.

– Что, скажете, я не права? – вскинулась Галина. – Жениться не хотят, а если женятся, то норовят сходить налево. Детей заводить не хотят, а если заводят, то после развода уклоняются от уплаты алиментов.

– Все изменяют, – махнула рукой циничная Жанна. – И мужики, и бабы. Но не все этим хвастаются.

– Зачем же свадьба, печать в паспорте и вот это все? – недоуменно приподняла брови Даша.

– Ты не понимаешь. Печать в паспорте – это другое.

– Не понимаю, – честно признала Даша. – Я думала, брак заключают по любви. Но если есть любовь, откуда берутся измены? Разве у любящего человека возникает желание «сходить налево»?