Стальная незабудка

– Нет, конечно. Наоборот, только находясь в состоянии счастья, эмоционального подъема, я способен «осчастливить» находящихся рядом, выделить себя и любимых в некий особый мир внутри мира обыденного, сформировать собственную реальность под названием «любовь». – Он пристально глянул на Дашу в полутьме. – Подчеркну этот момент. Если я встречу красивую женщину и воспылаю к ней страстью, это не сделает меня счастливым даже при наличии ответной страсти с ее стороны. Но если я счастлив, то я непременно встречу красивую женщину, к которой воспылаю страстью и добьюсь взаимности. Только не говори мне, что любовь и страсть – разные вещи. Я в курсе всех этих отличий по Фромму – братская любовь, материнская любовь, эротическая любовь, любовь к себе, любовь к Богу (агностики в двусмысленном положении, не так ли?..) – и, если можно так выразиться, ингредиентов, из которых та или иная разновидность любви состоит. Я даже признаю все эти рассуждения справедливыми и заслуживающими внимания. Однако сам выбираю другое, более подходящее для себя и себе подобных.

– Почему же такая чертова уйма народу мечтает встретить «настоящую любовь», «любовь всей своей жизни» или как ее там…

– Пресловутая потребность в любви – это потребность усыпить свой разум, непрерывно вопрошающий, какого хрена мы все здесь делаем и что нас ждет впереди. Избавиться от беспокойства. И можно, повторяю, пытаться лечить болезни, заключающиеся в удивительном факте человеческого существования, а можно научиться с ними жить. Принимать правду, не прятать голову в песок. Нет, я не проповедую отказ от любви к Другому, я лишь отмечаю, что не стоит возлагать на нее слишком больших надежд.

– А ведь мы с тобой похожи, – задумчиво проговорила Даша. – Сегодня Жанна сказала, что я держусь особняком, все время чуть в стороне от остальных. Ты тоже все время чуть в стороне. Понимаешь, о чем я?

– Думаю, да.

– Согласен?

– Пожалуй.

– И что происходит с теми, кто пытается переступить проведенную тобой границу, подойти к тебе ближе, чем ты готов подпустить? То же самое, что с твоей бывшей подругой? Решительный перевод из категории «свои» в категорию «чужие»?

– Э-э-э…

– Спрошу иначе. Допускаешь ли ты возможность того, что однажды найдется человек, который переступит проведенную тобой границу, сумеет подойти к тебе ближе, чем остальные? Неограниченно близко. И ты подпустишь его.

– Человек переступает границу дозволенного не тогда, когда подходит или пытается подойти слишком близко – ближе, чем я готов подпустить, – а тогда, когда под влиянием привычного, будничного мира, иначе это называется «под давлением обстоятельств», совершает поступок, разрушающий гармонию мира особого, сотворенного нами друг для друга, мира любви и свободы, на который в нормальном случае ничто постороннее не должно влиять. И начинается поиск оправданий: «у меня не было другого выхода», «я сделала это ради тебя» и так далее. То есть, дело не в степени близости. Мы можем быть как угодно близки, но близость не означает невозможности совершения одним или другим партнером предательства, преступления… раз уж мы говорим о границах. Можно только надеяться, что этого не произойдет, но знать наверняка – нет.

– А что бы ты сказал человеку, утверждающему: «Я точно знаю, мой партнер не предаст меня ни при каких обстоятельствах, ни под каким давлением».

– Я бы тактично промолчал, – хмыкнул Дэмиен.

– Ладно. Хотел бы ты сам быть человеком, имеющим все основания утверждать такое?

– Точно знать, что партнер не предаст? – Дэмиен покачал головой. – Пробую примерить на себя – не лезет. Во-первых: я не понимаю, откуда такое волшебное знание берется; во-вторых: я не уверен, что мне оно так уж необходимо. О’кей. Порассуждаем на эту тему. По первому пункту. То, что человек, любой близкий, не предаст, мне может, грубо говоря, подсказать мое сердце. Однако, если мы посмотрим повнимательнее, то убедимся, что это не гарантия, а надежда. Люблю, значит, надеюсь. Далее. То, что человек не предаст, до моего сведения может довести он сам, собственной персоной. Причем совершенно искренне будет в это верить. И я тоже поверю ему. Люблю, значит, верю. Вера, надежда, любовь – отличный комплект! Но это не знание.

– Господи! Такое впечатление, что ты проводишь хирургическую операцию.