Стальная петля

– Во-о-он оно как! – вполголоса заметил я, смекая, что к чему. – Забавная складывается ситуевина! Стало быть, Жорик, тебя послали всего лишь на разведку, а ты нарушил приказ старших братьев и вздумал геройствовать! А ведь они, ручаюсь, знали, что именно так ты и поступишь: заметишь Избранного и не устоишь перед искушением расправиться с ним в одиночку! Иными словами, не упустишь шанса выслужиться перед Командором!

– Но даже если знали… Почему так? Зачем по мне… ракетой? – вконец сник сталкер. – Ведь я же – свой! Мы же с ними братья… вроде бы.

– Хороший вопрос, юноша, – согласился я с ним. – Особенно учитывая, что всей Зоне известно: Мангуст принципиально не пользуется современным оружием. А значит, ракету однозначно наводили на твой «карташ». И впрямь, с чего бы вдруг? Может, эти парни – твои должники? Ты случаем не обыграл их накануне в карты? Сам понимаешь: загнанный в большие долги человек мало чем отличается от загнанного в угол зверя…

Между тем узловики достигли места, где до этого околачивались мы, и стали внимательно изучать выжженное плазмой пространство. Я понятия не имел, кто из рыцарей – братья Улдис и Мераб, – но Ипата опознал сразу. Известная в Пятизонье личность. Толкуют, что именно он станет следующим орденским надзирателем-приором Московской локации. Опытный сталкер-мнемотехник, способный, по слухам, подчинять себе даже неукротимых биомехов. Такого аса Командор точно не отправил бы, как брата Георгия, вызывать огонь на себя. А вот на ловлю Алмазного Мангуста – вполне вероятно, пусть прежде Ипат этим никогда не занимался. Да и Улдис с Мерабом тоже явно не рядовые члены Ордена. Не зря же Жорик выделил их из группы наряду с матерым мнемотехником?

– Я не играю в карты, и никто мне ничего не должен! – пробубнил несостоявшийся Авель, немного отойдя от потрясения. – Это я чувствовал себя перед ними в долгу. Я всегда был готов умереть за братьев! Но им стоило меня об этом просто попросить, а не втыкать мне нож в спину! Почему? Неужели они мне не верили? А я-то думал, что давно заслужил их доверие! Да и они сами мне об этом не раз говорили! Лжецы!..

Я не стал спорить мысленно сам с собой, расплачется Жорик или нет, но тот «я», который думал, что он вот-вот расклеится, проиграл бы. Судьба крепко треснула брата Георгия, но, к моему очередному удивлению, он все-таки устоял на ногах.

А вот ума, увы, не набрался.

Шок у обманутого узловика быстро перерос в праведный гнев, а гневаться молча такой прямодушный парень попросту не умел. Я поздно спохватился и опоздал шикнуть на него до того, как он обозвал собратьев лжецами. Негодующая тирада сталкера была начата полушепотом, а завершена уже довольно громким возгласом, который вмиг долетел до чутких ушей узловиков, вынюхивающих нас на дороге.

– Жорик, ты кретин! – змеей прошипел я, с головой юркнув в траншею, когда Ипат и его напарники дружно повернулись в нашу сторону. – Чертов гребаный кретин! На кой хрен я вообще с тобой связался!

Дюймовый открыл было рот, видимо, желая оправдаться, но в этот момент рыцари вскинули оружие и открыли стрельбу сразу из всех стволов. Два легких импульсных пистолета-пулемета «шторм», два «карташа» – таких же, какой был у Георгия, – и один лазерный армган шарахнули по нам неприцельным огнем, взрывая и выжигая до корки берега траншеи. На нас посыпались глиняные комья и обломки бетона, и мне пришлось забыть о перебранке с пустоголовым увальнем, который вновь накликал на мою голову беду.

Нет, с таким напарником далеко не уедешь! Да и нужен он мне, как бронезавру автомагнитола! Самое время распрощаться с этим болваном и рвать когти, пока рыцари не похоронили нас обоих в одной канаве, словно в братской могиле.

– А ну живо под плиту! – прикрикнул я на сталкера и подтолкнул его в направлении убежища, где он только что прятался от плазменной вспышки. – Забейся в нору, как мышь, и молись, чтобы Ипат всю свою банду за мной увел! И не вздумай больше мне на глаза попадаться! Никогда в жизни! Клянусь: будешь меня преследовать – снова вздерну на тросе! Только на сей раз за шею! Усек?!

Что ответил мне брат Георгий, я не расслышал, поскольку, пригрозив ему, в следующий миг уже бежал по дну траншеи в сторону Гребного канала. И тоже молился. Но не о том, чтобы рыцарский квинтет потерял нас с Жориком из виду – этим вопросом должен был озадачить Всевышнего Дюймовый.

Моя молитва была обращена к солнцу, на чью помощь я уповал сегодня гораздо чаще, чем на вмешательство в мою судьбу Господа Бога. В отличие от него, солнце выручало меня регулярно. А он если и помогал, то лишь в качестве запоздалой компенсации за свою злую шутку. Ту самую шутку, что он сыграл со мной шесть лет назад, когда одарил меня многомиллионными сокровищами, которые не принесли мне ничего, кроме страданий и боли.