Стальная улика

Сергеев рассказал историю с детским садом, которую ему поведала Лариса, сообщение о встрече Варфоломеева с Манапом Багомедовым, который оказался племянником расстрелянного по приказу командира разведроты Рустама Саидовича Багомедова, изложил версию полицейских о попытке совершить «кровную месть» со стороны даргинцев, в результате чего погиб Манап Багомедов. Не забыл рассказать и про анонимный телефонный звонок, и про все, что с этим звонком связано.

– Тоже мне, боец ММА, – проворчал полковник, – нашел, с кем в войну играть. С командиром роты спецназа! Хотя другой бы, быть может, и спасовал, но не Варфоломеев. А детский сад, кстати, – который. А то у меня жена детским садом заведует. Но она бы мне об этом случае наверняка рассказала… Другой, наверное…

– Я не в курсе, товарищ полковник, какой детский сад. Для меня, холостого, этот вопрос еще остро не стоит. Но сегодня адвокат проводит следственный поиск. Он обещает узнать номер телефона, с которого звонили в полицию, и найти хозяйку этого номера телефона. А потом вместе с коллегами из адвокатской конторы обойдет все квартиры в соседнем подъезде, узнает, кто эту женщину видел. Тогда многое прояснится…

– Но не женщина же этого парня убила! Это ж какой бабой нужно быть, чтобы весь живот человеку располосовать.

– Сейчас, товарищ полковник, такие женщины пошли, что от них всего можно ожидать, – сказал Сергеев. – Я сам знаю нескольких, которые ни перед чем не остановятся, чтобы достичь цели.

– Послушай старика, старлей. Держись от таких подальше. А то с твоей внешностью… Оженят, и опомниться не успеешь.

– Я и держусь, товарищ полковник. Я от всех от них стараюсь подальше держаться.

– Ладно. Твой предварительный доклад я выслушал. Если адвокат что-нибудь новое найдет, ты мне звони. И на время внимания не обращай. Можно даже среди ночи. У меня старуха к ночным звонкам привычная, еще со времен, когда я батальоном в Чечне командовал.

* * *

Решив, что сегодня успеет еще кое-что сделать, Сергеев поехал в сторону центра города. Он почему-то решил, что Следственное управление Следственного комитета находится в здании областного УВД. Но дежурный по областному УВД направил его по другому адресу. На половине дороги он остановился и позвонил старшему следователю полковнику Протасову.

– Здравия желаю, товарищ полковник. Старший лейтенант Сергеев снова беспокоит. Вам уже передали дело старшего лейтенанта Варфоломеева?

– Да, старлей. Я уже предварительно ознакомился с материалами дела. У тебя есть какие-то вопросы ко мне?

– И у меня к вам, и, думаю, у вас ко мне должны быть вопросы.

– Ты его хорошо знаешь? – поинтересовался полковник.

– Думаю, что лучше многих. Я с ним вместе в бой ходил. Рядом, плечом к плечу. Как человек себя под пулями ведет, о многом говорит. Низко ли кланяется им или, наоборот, грудь подставляет. Кроме того, мы в Сирии с ним вместе с плен попали. Я его от пыток спас. А потом он меня от автоматной очереди.

– Похвально, но меня больше интересуют его человеческие качества. Что он собой представляет как человек. Это ты сможешь мне рассказать?

– Смогу! – уверенно заявил Сергей Николаевич. – Я у него роту принял, когда его в старшие лейтенанты разжаловали и в должности понизили.

– Я в курсе приговора военного трибунала, – как о чем-то маловажном сказал Протасов.

– Я лично считаю, решение передать мне роту несправедливым. Тем не менее, как человек военный, умею подчиняться приказам. Я принял на себя командование ротой, а Варфоломееву должен передать свой взвод. Окажись на месте Варфоломеева другой офицер, он, возможно, не воспринял бы меня адекватно и стал бы строить мне козни даже уже в новой должности. Но Варфоломеев, напротив, не спросив моего согласия, провел с офицерами собрание, в очередной раз напомнив им, что все мы служим в армии и обязаны выполнять приказы. Своими действиями он мне очень помог.

– Да, – согласился полковник Протасов. – Подобные ситуации и в гражданской жизни наблюдаются сплошь и рядом, когда бывший руководитель строит козни против нового. И ты привел факт, достойный внимания. Честно говоря, после твоего рассказа я даже зауважал Варфоломеева, что не снимает с него ответственности за расправу над полицейскими, я уже не говорю про убийство, в которое я, если быть до конца откровенным, не слишком верю. Я понимаю, что Варфоломеев человек эмоциональный, но он же служит в спецназе военной разведки, то есть в частях, где следует уметь собирать свои эмоции в кулак и стараться не выплескивать их понапрасну. Но ему, я думаю, в последнее время сильно досталось. И били его как раз по эмоциональному фону. Нервы просто обязаны в его состоянии превратиться в тряпку. Однако он много и упорно терпел, как и полагается офицеру спецназа. И боюсь, что выплеск этих самых эмоций все же произошел…

– Это все понятно, товарищ полковник. Вы отлично знаете психологию спецназовца, – польстил новый командир разведроты полковнику. – И я хотел бы встретиться с вами лично, чтобы поговорить о Варфоломееве. Даже готов предложить личную версию.