Стальная улика

Но при этом майор хорошо понимал, что лейтенант Морозов и дознаватель майор Фирстов обязательно «перегнут палку» во время допроса. А ведь у полковника Протасова уже есть данные о невиновности Варфоломеева и о виновности другого человека. Для полной реабилитации бывшего командира разведроты осталось только найти орудие убийства. И не случайно минувшим вечером уже поступило предложение снять Варфоломеева с розыска. Вот тогда майор Инокентьев и заартачился. Напомнил, что против старшего лейтенанта возбуждено второе уголовное дело.

Инокентьев был не просто ментом, он был еще и сыном мента, и даже внуком такового. И если его дед работал водителем в вытрезвителе, а отец в том же заведении был простым дежурным, то сам майор когда-то окончил юридический институт и стал следователем. Но полицейские погоны он сильно уважал. И небольшая взбучка, полученная Морозовым и Фирстовым, была настолько обидной и болезненной, словно побили и самого майора Инокентьева. Но, как человек осторожный, он понимал всю неприятность ситуации и угрозы, от нее исходящие, и потому предпочитал оставаться в стороне.

* * *

Сергееву так хотелось доказать майору полиции Инокентьеву, что Варфоломеев не виновен, что он готов был рассказать ему все, что знал, а самое интересное – про нож и окровавленную женскую куртку – намеревался сообщить, как человек, умеющий заинтриговать своим рассказом, только в самом конце. Но разговор прервался в самом начале, и Сергеев сначала ждал обещанного звонка от майора, а потом забыл про него из-за быстрого развития событий. Для себя он еще не определил место Инокентьева в расследовании дела Варфоломеева. Но майор не был для него великой фигурой, мыслями о которой следовало забивать себе голову.

Лариса с Люсей наконец-то вышли из подъезда. Лариса указала дочери на отца, и маленькая девочка, семеня тонкими длинными ножками, устремилась к человеку в бушлате. Но в этот момент внезапно начал резко сдавать назад, разворачиваясь, внедорожник «Мерседес», стоящий прямо на половине пути между отцом и дочерью. Рядом находился только Сергеев, который отошел от места, откуда ему было хорошо видно окно на четвертом этаже, в котором он недавно видел Ларису с Люсей. Спроси старшего лейтенанта, как он умудрился успеть к девочке, он вряд ли сумел бы ответить, как ему это удалось, но факт остается фактом – он сумел кинуться вперед, ухватить ребенка под мышки и швырнуть в покрытый талым снегом газон, а сам, неимоверным образом устояв на ногах, просто-напросто повис на запасном колесе «Гелендвагена», укрепленном на дверце багажника. Внедорожник тем временем рванул вперед, словно водитель не видел того, что едва не случилось позади него, и так бы, возможно, и уехал вместе с висящим на багажнике Сергеевым, которого то ли действительно не было видно в зеркало заднего вида, то ли водитель хотел сделать вид, что ничего не видит, и намеревался уехать. Но на пути большого автомобиля встал старший лейтенант Варфоломеев и раскинул руки и ноги крестом. «Мерседес» потащило по мокрому асфальту, и казалось, что даже экстренное торможение, которое применил водитель, не в силах остановить внедорожник. Но он уткнулся никелированным бампером в бедра Варфоломеева и вдруг остановился. Впечатление сложилось такое, что автомобиль остановился только потому, что встретился с препятствием. А сам Варфоломеев выглядел в этой позе нерушимой скалой.

Водитель «Гелендвагена» выскочил из машины и что-то проорал. Это оказался высокий и худощавый парень с нагловатой прыщавой физиономией. И тут же за свой крик заработал боковой удар слева, от которого свалился на мокрый асфальт. Сам Варфоломеев после нанесенного удара только поморщился, потер правой рукой кисть левой руки и прошел за машину, к новому командиру роты, заботливо помог упавшему Сергееву принять вертикальное положение. В этот момент из подъезда, рядом с которым стоял «Мерседес», выскочила женщина лет двадцати с небольшим, на бегу застегивая длинный кожаный плащ. По возрасту она была чуть старше водителя «Мерседеса». Она бросилась к Варфоломееву, толкнула его в плечо.

– Ты хоть знаешь, кого ты ударил? – закричала она.

– Могу еще добавить… – спокойно ответил Владимир. – Вам персонально…

Тут к ним подошли Лариса с Люсей, которую мать уже подняла на ноги и отряхнула с пуховика снег.

– Старик, ты меня в Сирии спас, а мою дочь здесь! Я даже не знаю, как мне тебя благодарить. Сам-то как? – Варфоломеев, больше не слушая молодую женщину, торопливо набирающую на мобильнике какой-то номер, обратился к Сергееву.

– Нормально… – ответил новый командир роты. – Только уши отчего-то заложило. Почти ничего не слышу.

– Это давление резко подскочило, – сказала проходившая рядом женщина. – Рекомендую как можно быстрее обратиться к врачу. Я сама врач, хотя и зубной… – И она пошла дальше.

Лариса меж тем довольно жестко взяла молодую женщину за плащ на плече, встряхнула и членораздельно сказала: