Стальное поколение

– Вот это да… – без особого энтузиазма сказал Авратакис.

– Гас, я намерен сегодня напиться, и приглашаю тебя к себе. Давай, надеремся как черти за новые победы…

– Извини, друг, не могу – мягко отказал Авратакис – у меня чертовски много работы и я даже трезвый с трудом справляюсь с ней. Давай, я загляну к тебе завтра.

О конгрессмене Чарли Уилсоне, который тоже был в деле – Авратакис не сказал никому, даже Роберту Гейтсу.

– Черт, эти армяне настоящие волшебники!

– Завтра, Чарли, хорошо? И будь в форме.

Авратакис положил трубку и попытался прислушаться к себе – почему он не рад этому. Ведь новое начало сопротивления в Афганистане – это разве не хорошо?

Но проклятое чутье говорило о приближении большой, очень большой беды. Он не мог понять какой – но она приближалась…

СССР, Москва. 12 сентября 1988 года

Москва купалась в дожде. Низкие, серые тучи висели над городом, дождь то начинал, то прекращался и первые пожелтевшие листья – тихо устилали асфальт. Там, откуда он прилетел – было лето, а здесь – здесь, в Москве уже была осень. Осень – как тихая и грустная предвестница зимы, зимы, которую обречен был провести вдали от дома – как и предыдущую.

Полковник государственной безопасности Владимир Попов не питал никаких иллюзий относительно этого. И потому, сойдя с самолета Арианы, выполнявшего рейс Москва – Кабул – он и не подумал назвать улицу и номер дома в Кузьминках, куда переехала его семья. Он понимал, что в Москве он, возможно, не несколько часов – и растравливать душу не стоит.

Он давно уже жил урывками – так он сам это называл. Его считали ценным специалистом – наверное он таковым и был – и потому на семью из трех человек ему дали новую, трехкомнатную квартиру в новом микрорайоне Москвы. Это произошло всего лишь две недели назад. Но даже это – не искупало того, что пока его семья переезжала – он сидел в Мазари-Шарифе и разбирался, что ко всем чертям происходит. А до этого – он разбирался в Молдавии, в Таджикистане, в Узбекистане, на Украине и черт знает, где еще.

Полковник Владимир Попов, один из самых молодых офицеров в КГБ с таким званием – был офицером Особой инспекции КГБ СССР, небольшого, не афиширующего свою деятельность подразделения с опасно широкими полномочиями. Это была одновременно и учебная часть и контрольно-ревизионное управление и группа опытных агентуристов и следователей, предназначенная для расследования и раскрытия преступлений в самом КГБ. Попасть в это подразделение было невероятно сложно, достаточно было сказать, что каждый кандидат должен был получить одобрение Председателя КГБ. Из этого же подразделения – черпались кадры, когда нужно было срочно заменить председателя какого-нибудь краевого областного или даже республиканского УКГБ – обычно, инспектор Особой инспекции, выведший прежнего председателя на чистую воду, подходил для этого как нельзя лучше. Именно поэтому – назначение в этот отдел давало возможность сделать критически важный шаг, от простого, пусть и хорошего работника, до руководителя – особые инспекторы работали не за страх, а за совесть, а большая часть сотрудников КГБ их люто ненавидела.

Пройдя, как и все советские граждане, таможню – он не вез ничего, потому прошел быстро – полковник вышел в засраннный зал аэропорта. Грязь с улицы несли сюда, уборщица лишь бессмысленно возюкала грязной тряпкой, разгоняя грязь по полу. Когда он выходил из аэропортовского автобуса – дождя еще не было, но сейчас он снова пошел…

И, тем не менее, это была родина. Место, где все свои и где не стоит опасаться ножа в спину, в отличие от некоторых мест, где он бывал раньше – где из советского только паспорта у людей, да красные флаги.

– Полтинник, командир?

Полковник коротко глянул на подскочившего водилу. Обнаглели… хотя в Ташкенте таким же милым и бесцеремонным образом предлагают «заразу», то есть наркотик. Эх, яблочко, куда ты катишься…

– Поехали…

Водила вывел его к новой восьмерке. Машина относительно новая, в потоке она еще выделялась, хотя вроде еще Москвич в серию пошел. Полковник стоял в очереди на машину, и для него это было немаловажно.

Дождь пошел сильнее. Дворники исступленно метались по стеклу…

– Как? – несколько отстраненно спросил полковник, положив две сиреневых бумажки с портретом вечно живого на приборную панель.

– Ласточка, командир, ласточка! – оживленно заговорил водитель – не ездит, летает! Сказка! Передний привод, дорогу держит…

Таксист звучно поцеловал пальцы…

– У меня в следующем году тоже очередь подойдет – поделился полковник – вот думаю, что брать…

– Продашь? – моментально поинтересовался таксист.

– Так не купил же еще?

– Да это неважно. Десятка с ходу – хоп?

И откуда же ты, такой крутой взялся.

Полковник машинально глянул назад – нет, знакомых машин нет, не следят. Билет он брал в большой спешке, вряд ли ведут.

– Нет. Самому нужна…

– Как знаешь, командир – не обиделся таксист – дело хозяйское.

– А так то… в Москве как?