Стальное сердце

Так или иначе, Тим остался жив, и за ним не было погони. Еще не было. Тим быстро ковылял вперед и сожалел о том, что не прихватил у «спортсменов» пистолет. Он чувствовал себя беззащитным просто до слез. Конечно, оружие могло сослужить дурную службу. Вздумай он отстреливаться, превосходящие силы противника шлепнут его на месте. А то и возьмут раненого, осудят и либо расстреляют, либо отправят лет на пятнадцать «топтать зону», что опять-таки смертный приговор. Но именно сейчас Тиму позарез нужно было почувствовать, что у него есть хоть какой-то шанс постоять за себя.

А по зрелом размышлении шанса такого не было.

Впереди показалась железнодорожная насыпь. И почти сразу Тим увидел платформу.

И, только сев в электричку, задумался – интересно, а выжил ли зомби, который вез его на смерть? Зомби, который был когда-то его отцом. И без малейшего удивления Тим осознал, что его это совершенно не волнует. Действительно, зомби он уже насмотрелся достаточно. Много и разных. А этот был ничуть не лучше других.

***

Был уже почти вечер, когда Тим, осторожно раздвинув кусты, выглянул на тропинку, ведущую в дачный поселок. Сегодня его весь день окружал лес, и Тим уже свыкся с тем, что он постоянно крадется, озираясь, через зеленый полумрак. Прищурившись, он осмотрелся и тут же увидел Ольгу.

Глядя под ноги, девушка шла быстрыми шагами ему навстречу. В руке у нее была старая хозяйственная сумка.

Тим неприязненно сморщился. Он понимал, что Ольга просто не в состоянии представить себе, насколько серьезно их нынешнее положение. Да, с утра она старалась верить Тиму безоглядно. Но к вечеру, судя по всему, просто устала бояться и прятаться. Тим протянул руку и рывком втащил Ольгу в кусты.

От неожиданности девушка задохнулась, глаза ее расширились, и она уперлась рукой Тиму в грудь. Но тут же узнала его и со слезами бросилась на шею. Тим крепко обнял ее и прикрыл глаза.

– Тимка… – прошептала Ольга. – Любимый… Вернулся. А… – Она чуть-чуть отстранилась и принялась разглядывать Тима, будто не веря до конца, что это он. – А у нас хлеб кончился… Я в магазин… вот. Ой, Тима, что с тобой? Тебе больно, милый?

– Это я упал, – пробормотал Тим, не открывая глаз. Он прижимался к Ольге всем телом, и это было самое прекрасное, что случилось в его жизни за последние дни. Изголодавшийся по теплу, он таял и плавился в поле девушки, обжигавшем и расслаблявшем, как горячий пар.

– Пойдем? – осторожно спросила девушка.

– Тебя никто не беспокоил?

– Нет. Я не выходила, как ты сказал, а тут вот…

– Ладно, ничего. Хорошо, родная. Пойдем. Только давай через лес, срежем угол, ладно? – Тим снова выглянул, осмотрел тропу и, увлекая Ольгу за собой, в три прыжка оказался на другой стороне. – Привык, – объяснил он. – Весь день сегодня по кустам бегаю. Давай, веди.

Через несколько минут они вышли на небольшую полянку. До дома оставалось совсем немного, но Ольга вдруг остановилась.

– Что с тобой, Тим? – спросила она, глядя на него в упор.

– То есть? – растерялся Тим.

– Ты вернулся какой-то не такой. Я тебя не узнаю. У тебя даже походка изменилась. Тим, это ты или…

– Господи! – рассмеялся Тим.

Он привлек Ольгу к себе и поцеловал в губы так нежно, как только мог. Всю душу он вложил в эту ласку, всю искренность, всю радость встречи. Что бы там ни говорил про Ольгу подлец Очкарик, Тим ни на секунду не сомневался, что это всего лишь грязная психотерапия. И вот – она была здесь, рядом с ним, такая же, как всегда, естественная, теплая, верная. Совсем не похожая на зомби. Да Проект и не рискнул бы покуситься на единственного человека, с которым Тим поддерживал тесный контакт. Потому что стоило бы Тиму «раскрыть» такого зомби, как последняя ниточка, за которую Проект мог бы притянуть к себе экстрасенса Тимофея Костенко, оборвалась бы.

– Я люблю тебя, – сказал Тим, отступая на шаг, чтобы Ольга могла хорошенько рассмотреть его. Он знал, что даже сейчас, ободранный, шатающийся, с шишкой на лбу и трясущимися руками, он для нее дороже всех на свете. И действительно – она улыбнулась, глядя ему в глаза. – Я люблю тебя всем сердцем, – сказал Тим. И застыл, не закрывая рта.

Его расстрелянное Очкариком пси все еще не проснулось. Но волна холода, вдруг плеснувшая в спину, была Тиму хорошо знакома. Еще ребенком, не понимая своего дара и не умея управлять им, он научился бессознательно распознавать свои ощущения. И сейчас ему под лопатку уперся враждебный холодный взгляд.

Все, что случилось дальше, уложилось в одну-единственную невероятно долгую секунду. Тим начал разворот, чтобы встретить опасность лицом к лицу. Он просто не мог поступить иначе, им управлял наработанный с детства условный рефлекс. Что-то горячее пронеслось мимо, очень близко, обжигая ему грудь. И с треском ударилось в живую плоть совсем рядом.

Наверное, Тим закричал. А может быть, и нет. Но безумная неконтролируемая ярость заполнила все его существо. И тут же с резким щелчком развернулся следящий контур пси, и радужными отсветами залил пространство вокруг полный спектр принадлежащих Тиму энергетических полей.