Стальное Сердце

Что ж, возможно это было бы неплохо. Хотя единственное, о чем бы я еще хотел поговорить, было столь же печально.

— Почему Проф так злится на меня? — тихо спросил я. — Он выглядел… он выглядел возмущенным, что ему пришлось меня спасать.

Это угнетало меня. Когда он говорил со мной по мобильнику, то казался ободряющим, настроенным помочь. А потом… будто это был другой человек. Он до сих пор оставался в этом состоянии, шагая в одиночестве впереди группы.

Тиа проследила за моим взглядом.

— У Профа имеются кое-какие… плохие воспоминания, связанные с тензорами, Дэвид. Он не любит ими пользоваться.

— Но…

— Он не злится на тебя, — сказала Тиа, — К твоему спасению это не имеет отношения, даже если со стороны может показаться иначе. Он злится на самого себя. Ему просто нужно некоторое время побыть одному.

— Но он был так хорош с ними, Тиа.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Мне доводилось видеть. Это сложно для твоего понимания, Дэвид. Иногда снова приходится делать вещи, от которых мы по той или иной причине когда-то отказались. И они, к сожалению, часто служат напоминанием того, кем мы когда-то были. И это далеко не всегда приятно.

Я не до конца понимал, о чем она говорит. Но в тот момент мой разум находился не в самом лучшем своем состоянии.

Наконец мы добрались до нового пристанища, гораздо меньшего, чем прежнее убежище — всего две маленьких комнаты. Коди приветствовал нас приглушенным голосом — очевидно, он был в курсе случившегося — и помог занести оборудование в главную комнату нового укрытия.

Плененный Энергетик, глава Силовиков, был где-то здесь. Было ли безрассудством полагать, что мы сможем его удерживать? Может, все это часть очередной ловушки? Я должен был верить, что Проф и Тиа знают, что делают.

Во время работы Абрахам держал раненую руку согнутой. Маленькие диоды регенератора мигали на его бицепсе, раны от пуль уже затягивались. Одна ночь с этими диодами, и на утро он будет в состоянии без проблем пользоваться рукой. Несколько дней, и рана превратится в шрам.

«И все-таки, — думал я, передавая свой рюкзак Коди и карабкаясь по туннелю в верхнюю комнату, — это не помогло Меган. Ничего из сделанного нами не помогло Меган».

За последние десять лет я потерял многих людей. Жизнь в Ньюкаго была непростой, особенно для сирот. Но, с тех пор, как погиб отец, ни одна из потерь не тронула меня настолько сильно. Наверное это хорошо — ведь это значит, что я снова обретаю сострадание. Но все же, в тот момент я чувствовал себя достаточно паршиво.

Когда я влез через туннель в новое убежище, Проф распорядился, чтобы все устраивались на ночь. Он хотел, чтобы мы немного поспали, прежде чем иметь дело с пленным Эпиком. Пока я раскладывал свою скатку, услышал его разговор с Коди и Тиа. Что-то насчет инъекции снотворного для пленного Эпика, чтобы он оставался без сознания.

— Дэвид? — обратилась ко мне Тиа. — Ты ранен. Нужно подключить к тебе регенератор и…

— Жить буду, — ответил я. Они могут подлечить меня завтра. В тот момент мне было все равно. Вместо лечения я лег на скатку и отвернулся лицом к стене. Затем наконец-то дал волю слезам.

32

Примерно шестнадцать часов спустя я сидел на полу в новом убежище и ел овсянку с изюмом, диоды регенератора мигали у меня на ноге и боку. Нам пришлось бросить большую часть провизии в старом убежище. И сейчас мы полагались на запасы хранилища в нашем новом укрытии.

Остальные Реконеры старались меня не трогать. Я решил, что это странно, ведь все они знали Меган дольше, чем я. И между нами не было ничего такого, хотя она стала лучше ко мне относиться.

На самом деле, когда об этом вспоминаю, моя реакция на ее смерть кажется глупой. Я был просто влюбленным мальчишкой. Тем не менее, это причиняло боль. Сильную боль.

— Эй, Проф, — сказал сидевший за ноутбуком Коди. — Тебе нужно взглянуть на это, приятель[5].

— Приятель? — переспросил Проф.

— Во мне есть немного австралийской крови, — ответил Коди. — Дедушка моего отца был на четверть австралийцем. Решил попробовать для разнообразия.

— Чудак ты, Коди, — сказал Проф. Он снова стал в целом похож на себя — сегодня, возможно, немного более серьезный. Как и остальные, включая Коди. Потеря товарища — не самое приятное переживание, хотя у меня возникло ощущение, что прежде они уже проходили через это.

Проф секунду смотрел на экран, потом приподнял бровь. Коди дотронулся до экрана, затем еще раз.

— Что там? — спросила Тиа.

Коди развернул ноутбук. Ни у кого из нас не было стульев, мы все просто сидели на скатках. Несмотря на то, что это убежище было меньше предыдущего, оно казалось мне пустым. Кого-то не хватало.

Голубой экран с простыми печатными буквами черного цвета. «ВЫБЕРИ ВРЕМЯ И МЕСТО. Я ПРИДУ».

— Это все, — сказал Коди, — что можно увидеть на любом из сотни развлекательных каналов в сети Стального Сердца. Это высвечивается на каждом мобильнике и на каждом информационном экране в городе. Что-то мне подсказывает, что мы его достали.

Проф улыбнулся: