Стальное сердце. Часть 1

Чем? Сначала у меня прибавится чакры, что будет сопровождаться малоприятными ощущениями. Потом чакра биджу полностью займет мою чакросистему, растворяя в себе мою чакру. Потом этот набор зубов и когтей полезет наружу. Быстро это у него не получится, но жизнь мне медом все равно не покажется — я стану полноценным одержимым, со всеми сопровождающими это увлекательное явление событиями, как–то: постоянная агрессия, лунатизм, прогрессирующее сумасшествие, и так далее.

А потом лис вылезет весь, и я буду этому не рад, потому как при полном проявлении в теле джинчуурики, биджу это самое тело контролирует полностью.

Такие дела.

Как этого можно избежать?

Все просто — взять и извлечь биджу. Это проще, чем восстанавливать печать, по крайней мере, Минато был не в курсе, кто из ныне живущих шиноби обладал знаниями и навыками для столь тонкой работы. Тело залатать — пожалуйста, могучие иръенины справятся, хоть руку пришить, хоть глаз пересадить. А вот заткнуть дыру в печати… Которая, к тому же, в немалой степени основана на таких вещах как сила души и крови… Минато, будь он жив в настоящее время, еще мог бы взяться, но, по независящим от него причинам, он не был в состоянии мне помочь.

А извлекать… При извлечении биджу джинчуурики умирает.

С целью облегчить сыну управление печатью, Намикадзе, в свое время создал ключ к ней. Эта техника позволила бы, в том числе, извлечь девятихвостого, не превращая чакросистему Наруто в лохмотья, свиток с ней четвертый спрятал в Героторе.

Геротора — это жабосвиток. Письможаба.

(век живи, век учись, а жабокниге все равно удивишься…)

Так вот, из объяснений Минато я понял одно: крутиться все равно придется самому. Извлечь биджу, пусть даже и не повредив носителя (сомневаюсь, что кто–то будет стараться, ради девятилетнего сироты) — полдела. Вторая половина состоит в том, что биджу надо будет куда–то деть, ибо относительно управляемым он становится только будучи заключен в своем носителе, заодно отравляя его своей чакрой. Этот вопрос в Конохе решался посредством заключения хвостатого в Узумаки, славящихся своим несокрушимым здоровьем (а заодно и лояльностью деревне).

Отмечу, что в последние несколько лет Узумаки в Конохе, как–то, повывелись. Это, во–первых.

Во–вторых: на повестке дня сразу после извлечения хвостатого (даже если извлекальщики и выберут из своих рядов того бедолагу, которому достанется «сокровище») станет вопрос об удержании того на месте, пока не будет готово новое узилище — с чем тоже, понятно, проблемы. Кушине передали Кьюби в упакованном состоянии. Сама она, при заключении лиса в сына управилась с помощью Цепей Чакры, будучи бывшим его джинчуурики, то есть, используя родственную чакре девятихвостого силу. С такими кадрами, предвижу, также возникнет некоторый дефицит.

Но меня, как–то больше первая часть волнует, нежели последующие трудности запечатывания всяких тварей.

Тухловатые расклады рисуются: если будут доставать — врежу дуба, ничего не делать — демон сам вылезет. Что совой об пень, короче, что пнем об сову, все сове как–то не по себе…

С контролем добытого Кьюби, порадовал меня Минато, должны помочь Учихи с их кеккей–генкай. Шаринган, в том числе, позволяет контролировать разум биджу.

С Учихами, порадовал я Минато, кто–то Конохе уже помог.

Минато от таких известий снова впал в задумчивость.

Вообще–то, приемы противостояния инфернальным сущностям, были мне известны по долгу службы: для отлова, а, в случае невозможности такового, и уничтожения разного рода демонологов, темных оракулов, смотрящих–во–тьму, и прочих любителей водить дружбу с тварями изнанки, зачастую использовались части регулярной армии, в частности, егерские. Так что, что делать с потусторонней тварью, прорвавшейся (или получившей вежливое приглашение, в виде пентаграммы призыва) в мир людей, я примерно себе представлял. Та же Плеть Гнева — отличное заклятие, вышибает дух из бесов, просто любо–дорого смотреть. Есть приемы защиты от воздействия демонов и духов, есть ловушки на них, можно, при наличии времени и сил состряпать даже неплохую темницу, но есть одно но.