Стальной десерт

– Разрешаю обращаться ко мне по имени-отчеству.

– Спасибо! Так вот, Лев Иванович, мы с мамой вчера всех жителей поселка поштучно перебрали, но не нашли никого, кто мог бы тайком провезти в своей машине какого-нибудь человека. Вы мне просто поверьте, что нет среди жителей никого, кто желал бы Илье Павловичу зла. Я фигуру преступника ко всем мужчинам поселка примерял. Никто не подходит. Каждый выше или ниже, толще или худее. А вот сегодня утром я услышал, как вы Владимиру Николаевичу говорили, что женщина могла провезти к себе любовника. Есть у нас такая. Со свечкой, конечно, никто не стоял, но… Ее муж часто и надолго за границу уезжает. Он какой-то крупный специалист по атомным станциям. Дамочка одна остается. Она у него вторая жена, намного моложе, нигде не работает, так что вполне могла от скуки завести себе любовника. Городской квартиры у них нет, он ее первой семье оставил. У нее «Лексус». В таком сарае на заднем сиденье или в багажнике можно слона провезти, не только человека. Когда муж в отъезде, она утром уезжает в Москву, а поздно вечером или даже ночью возвращается. Иногда исчезает на несколько дней. Сейчас муж как раз в очередной командировке. Выяснить, когда она в день нападения на Илью Павловича и накануне вернулась и потом уезжала, очень легко. Охранники на воротах время въезда и выезда всех машин фиксируют.

– Имя! – потребовал Гуров.

– Девяткина Алевтина Васильевна. Ей где-то от двадцати пяти до тридцати, видная дамочка, – ответил Геннадий. – Если разрешите, мы за ней понаблюдаем.

– Последите, хуже не будет, – согласился Гуров.

– Лева! – предостерегающе произнес Крячко.

– Я же сказал, хуже не будет. Если преступник действительно познакомился с ней, чтобы тайком попасть в поселок, то его сейчас уже и след простыл. Он же свое дело сделал. Клиент, судя по всему, не дурак, значит, не сам с ней порвал, а ее спровоцировал на разрыв отношений. Теперь она о нем без омерзения не вспоминает. Мужчину к ней подводить нельзя. Она ему о бывшем любовнике ничего не скажет. А вот с женщиной страдалица охотно поговорит о том, что все мужики – козлы. Женщину к ней надо запускать.

– Найдем такую, – уверенно заявил Смирнов.

– Гена, это ее круга женщина должна быть, – остудил его пыл Лев Иванович. – С которой она сможет обсудить то, что ее интересует: шмотки, сплетни, диеты и прочую ерунду. Маникюрши, педикюрши и парикмахерши отпадают. Они у нее давно уже свои. Можно попробовать через фитнес-центр. Она туда наверняка ездит, сейчас это модно.

– А почему именно женщина? – подумав, спросил Геннадий. – Рассудите сами. Аля – баба замужняя. Если ее поймают на горячем, вылетит с голым задом, обгоняя собственный визг. Тихариться будет изо всех сил. Если сумела мужика из семьи увести, значит, не дура, то есть цену женской дружбе знает. Будет она крутить роман на стороне с мужиком, с которым ее подруга познакомила? Нет! Потому что та же подруга ее заложит с превеликим удовольствием. Знакомиться на улице или в ресторане? Вряд ли. Что остается? Фитнес-центр! Там есть возможность к мужику приглядеться, да и свой товар лицом показать. Как только мы выясним, в какой фитнес-центр она ходит, запустим туда кое-кого и будем иметь полную информацию: кто, где, с кем, когда и как.

– До чего же циничная молодежь пошла! – пожаловался Гуров Стасу. – Но не лишено логики. Согласен. Действуйте. Только не напортачьте!

Геннадий посмотрел на него глазами несправедливо обиженного ребенка.

– Сейчас я тебя по головке поглажу и конфетку дам, только не плачь, – иронично проговорил Лев Иванович. – Пошли дальше. Что это за список машин?

– Это те, которые выезжали и въезжали в тот день и на следующий. Время указано, – объяснил мужик.

– Не знаю, что нам это сейчас может дать, но на всякий случай пусть будет. Список пациентов подготовил? Ты же по поводу него пошел к Щербакову советоваться? – спросил сыщик.

– Да, и Владимир Николаевич сказал, чтобы я был предельно откровенным, потому что от этого жизнь Ильи Павловича зависит, – подтвердил Смирнов и достал из внутреннего кармана пиджака два листка.

– Всего? – удивился Гуров. – Я думал, будет намного больше.

– Илье Павловичу трудно сейчас много больных брать, – объяснил Геннадий. – У него же работа – не укол поставить. Он же с пациентом часами разговаривает, чтобы до первопричины проблемы доискаться.

– Давай с самого начала, – предложил Гуров.

Смирнов начал рассказывать. Больные были самые разные. Мальчик страдал недержанием, девочка заикалась, чья-то теща впала в глубочайший маразм. Наркоманы, пьяницы, девушка-нимфоманка, люди, хотевшие бросить курить. Были и психологические травмы. Одна женщина нечаянно сбила машиной собаку и с тех пор боялась сесть за руль. Парня бросила невеста, и он пытался покончить с собой. Девчонка от несчастной любви решила руки на себя наложить. Фигурировал в этом списке и сын Петрова, страдающий игроманией.

Случаи, в общем-то, рядовые, ничего особенного. Фамилии некоторых пациентов вызывали уважение, а других – отвращение. Уж слишком неприглядное прошлое было у этих персонажей.